Сожалеть о минувшем поздно...

Когда Олег, вконец отчаявшийся, небритый и обременённый долгами, входил в офис «Энергетической корпорации Оорта», он был согласен на всё.

Не то чтобы у него был большой выбор… когда у тебя над головой висит гирокоптер Единой коллекторской службы, выходов у тебя всего три: в петлю, на поклон к наркомафии, или в глубокий космос.

Олег выбрал космос.

Конечно, шанс вернуться живым был не слишком велик (а шанс вернуться здоровым и того ниже).

Зато если бы получилось поймать дракона за хвост… если бы космическая рыбалка завершилась успехом… тогда он вернулся бы на Землю совсем другим человеком. Ведь по стандартному договору, вернувшемуся с уловом старателю выплачивали половину рыночной цены дракона — поистине президентский куш!

Да, с этой суммы ещё нужно было уплатить налог на доход биологического лица.

Да, где-то четверть оставшихся евродолларов уходила на канцерэлиминирующую терапию, приватную реабилитацию и гештальт-регенерацию потрёпанной космическим одиночеством нервной системы.

И всё равно оставалось достаточно, чтобы оформить в личную собственность любой из островов Ново-Итальянского архипелага, а на сдачу заключить пожизненный контракт с элит-проституткой лучшего из японских эскорт-агентств. Если верить жёлтым пресс-пабликам, именно так и поступил крайний вернувшийся.

Более чем достойная плата за несколько лет, проведённых в глубоком космосе.

Конечно, это если вернуться.

А даже если и нет… что ж, если у тебя нет ни семьи, ни друзей, то никто не будет скучать и ждать твоего возращения.

И значит дело за малым: пройти медицинский осмотр (пустая формальность — просто дать вживлённому медчипу разрешение на передачу данных автоматизированному медсканеру), под видеозапись подтвердить свою психологическую готовность к перегрузкам и длительному пребыванию в невесомости, подписать личной РНК-подписью субконтракт и, рисуя себе самые радужные перспективы, забраться в вагон монорельса, который должен отвезти тебя к звёздам.

Тогда это казалось очень рациональным выходом, шансом изменить свою жизнь, наконец стать кем-то стоящим.

Теперь, год и месяц спустя, Олег уже не был уверен в правильности своего выбора. Ловить дракона за хвост оказалось невероятно, просто чудовищно скучно.

По условиям контракта, который он так и не удосужился прочитать до конца, у него не было ни рабочего графика, ни будильника с мерзкой мелодией, ни стоящего над душой начальника, ни будней, ни выходных. Он просто был помещён в условия, когда физически не мог делать ничего другого, кроме как непрерывно работать. Работать, не отвлекаясь ни на секунду.

Дни тянулись за днями, и каждый следующий был до степени смешения похож на предыдущий.

Утро для него начиналось, когда он просыпался и открывал глаза. Управляющий интеллект капсулы отслеживал движение век, включал освещение и напоминал о необходимости утренней чистки зубов. «Ближайший стоматолог находится от вас как минимум в четырёхстах днях полёта, ха-ха» — дежурная шутка, которая перестала быть смешной уже после десятого повторения.

Плотный завтрак сладкой овсянкой с разваренным сублимясом (согласно исследованиям британских учёных, увеличивает когнитивные способности среднестатистического мужчины в среднем на двадцать процентов), и утро плавно переходит в день. К каждой упаковке прилагается обязательный мотивирующий совет: «Постановка целей является первым шагом на пути превращения мечты в реальность».

День заполнен чтением классической литературы. Гомер, Шекспир, Толстой… чем зубодробительнее, тем лучше. Можешь выбрать автора и книгу. Выбирай с умом: все функции консоли кроме чтения будут недоступны ровно четыре часа. Впрочем, все книги одинаково унылы и словообильны, как будто авторам платили по евроценту за каждое слово.

В середине дня перерыв на обед. В меню либо борщ либо пюре — в зависимости от того, чётный день идёт, считая с начала полёта, или нечётный. Впрочем, пюре от борща отличается в основном надписью на тюбике, а значит считай ничем.

После обеда ещё четыре часа литературного чтения, а потом ещё два часа утомительных упражнений на тренажёрах («а иначе, молодой человек, все полученные деньги вы потратите на физиофункциональную реабилитацию, и ещё не хватит»).

Когда компьютер наконец удовлетворяется числом потраченных калорий, открывается дверца санитарного отсека. Можно почистить комбинезон и принять душ, в невесомости становящийся вызовом.

Смыв грязь и пот, получаешь право посмотреть развлекательный фильм. Но никакого ви-ар, только винтажное плоское кино, причём самая свежая лента датируется началом XXI века.

За финальными титрами следует ужин — витаминизированная каша без определённого вкуса.

Через пять минут после ужина гаснет свет. Отбой.

Никаких игр. Никаких соцсетей. Никакой связи. Только ты, пятьдесят кубометров пространства и терабайты видеофайлов и занудной литературы, дублированные на девятнадцать самых распространённых языков мира.

Первые месяцы спасали хотя бы сны. И пусть в снах он непрерывно падал в какую-то чёрную пропасть, и просыпался от писка медицинского монитора, весь в холодном поту, с бешено колотящимся сердцем, они вносили хотя бы какое-то разнообразие. Разбавляли рутину. Но с течением времени они прекратились, и закрывая глаза он просто проваливался в какую-то темноту, чтобы через миг проснуться и начать новый день. А потом ему начали сниться книги, которые он читал, и он уже несколько раз ловил себя на том, что не знает, спит он сейчас или нет.

Когда-то, ещё в прошлой жизни, он где-то читал, что в додемократические времена одиночное заключение считалось самым страшным из наказаний.

Он в это верил, всем сердцем. И готов был отдать половину вознаграждения за компаньона, пусть даже не человека, пусть даже обычного нейробота… да хоть детскую игрушку-пищалку — лишь бы было с кем поговорить. Он обсуждал прочитанное с тренажёрным костюмом, зачитывал избранные места вслух баку с хлореллой, и подозревал, что потихоньку сходит с ума.

Впрочем, это были пустые мечты: на компаньона у него не было права.

На предпусковых инструктажах, после того как они подписали документы о неразглашении, им всё объясняли подробно, доступно и без приукрашиваний.

Капсулы, в которых отправляли двух и больше людей, на базу не возвращались.

Капсулы, в которых были установлены игротеки и системы ви-ар, на базу не возвращались.

Капсулы, в которых не было экипажа, ведомые искусственным интеллектом, также не возвращались.

Все они уходили всё дальше и дальше в одинокую межзвёздную пустоту, со скоростью нескольких сотен километров в секунду, до тех пор, пока пакетированные сигналы телеметрии от их маломощных радиостанций не растворялись в белом космическом шуме.

А наибольшие шансы вернуться с добычей были у одиночек, основную часть времени занятых чтением классической, мать её за ногу, литературы. Это было странно. Это было необъяснимо. Но это было подтверждено статистически, с фактором достоверности p = 0,001. И хотя инструктора на занятиях старательно избегали употребления слова «душа», выводы напрашивались сами собой. Их души, их сознания были маяками во мраке вечной космической ночи. Своего рода наживками для привлечения неких… существ, в обиходе называвшихся космическими драконами. Ну а когда дракон, привлечённой светом живой души, подбирался и окружал корабль, поимка его становилась уже делом обычной техники.

Эти странные существа — нагромождения электромагнитных полей, непонятным (за почти сотню лет так и не появилось ни одной нормальной теории, которая бы могла объяснить их феномен) образом действующих совместно, чтобы не сказать осмысленно, стали настоящим спасением.

На исходе двадцать второго века человечество, исчерпавшее запасы нефти и газа и даже угля, отравившее землю, воду и воздух, задыхавшееся на перенаселённой планете, умирало в собственных выделениях. Ни размещение на орбите гигантских солнечных батарей, ни проект добычи гелия-3 на Луне успехом не увенчались, и человечество уже готовилось погибнуть в смертельных конвульсиях взрывов термоядерных бомб, сражаясь за последние оставшиеся ресурсы… и тут отправленная к границам Солнечной системы исследовательская миссия привезла его. Труп (если можно сказать так о сгустке энергии) непонятного существа, сердцем которому служил термоядерный реактор из электромагнитных полей. Реактор, в рабочую зону которого было достаточно поместить комочек межзвёздной пыли, обычнейший водород, и он сразу же начинал генерировать стабильный поток электромагнитного излучения, которое можно было легко преобразовать в электричество для промышленности, прохладу для домов, воду для опресняющих установок или даже в энергию движения для космического корабля.

И это событие если не отменило, то по крайней мере отложило войну.

Россия, Китай, Бразилия, Индия и США объединились и построили на орбите Земли семидесятикилометровую электромагнитную пушку, для отправления исследовательских зондов в глубокий космос. Первые запуски успехом не увенчались, и по этому поводу случились два небольших конфликта, в результате которых Гренландия и Тайвань стали непригодны для жизни… но постепенно методом проб и ошибок учёные разобрались в происходящем, а пять вышеупомянутых стран на паях основали коммерческую компанию, которая и занялась добычей драгоценных сердец. Довольно скоро наступила счастливая эра дешёвой энергии, и все оказались довольны… кроме тех, кто эту энергию собственно добывал.

В первые годы дракона можно было поймать чуть ли не за орбитой Марса. Теперь же можно было вылететь за орбиту Юпитера — что Олег и сделал месяц назад — и всё ещё не встретить свою удачу. Корпорация даже начала строить новую электромагнитную пушку, в форме улитки, чтобы выпускать капсулы с большей начальной скоростью — но до завершения строительства было ещё далеко.

А ему оставалось только считать проходящие дни и верить в счастливую звезду.

Очередной день начался ровно так же, как и все остальные. Подъём. Завтрак. Чтение литературы. Олег старательно домучивал злоключения датского принца, когда вдруг поймал себя на мысли, что ему внезапно стало чрезвычайно интересно, что произойдёт дальше. Скучная и занудная книга, буквально недавно читавшаяся через «не могу», начала казаться интересной и увлекательной. Он даже подумал, не очередное ли это проявление подступающего безумия — но эта мысль исчезла так же быстро как появилась. Он был слишком увлечён перипетиями захватывающего сюжета, чтобы думать о каких-то маловажных вещах. И даже не сразу обратил внимание на резкий и требовательный писк из динамиков, возникший, когда Гамлет встретился с призраком отца… а когда наконец обратил, то буквально обмер. Пищал датчик напряжённости магнитного поля. А это значило, что дракон уже рядом. Он тут же, путаясь в подменю разблокировавшейся бортовой консоли, включил внешние камеры, и увидел… его.

На занятиях им показывали записи визуальной манифестации дракона, но ни плоское видео, ни даже ви-ар-имитация не передавали и тысячной доли его красоты. Корабль оказался в эпицентре какого-то невероятного фрактального буйства красок, перетекавших друг в друга. Зрелище… завораживало.

Писк датчика стал громче, и Олег с трудом вспомнил о своём единственном и главном задании. Забавно, но помимо службы приманкой, у человека на борту была и ещё одна функция: он должен был выбрать момент, когда следует «подсечь» добычу. По какой-то непонятной причине электронные устройства не могли отследить оптимальный момент, и «оператору мобильного удерживающего устройства» нужно было выбрать время и нажать на кнопку самостоятельно.

Не в силах оторваться от открывшегося его глазам зрелища, он сделал меню прозрачным и вывел его прямо поверх изображения, медленно пролистывая один пункт за другим. «Главные» — «Ловушка» — «Активировать». Последний пункт всё никак не хотел нажиматься, как будто окружившее капсулу существо не хотело становиться добычей.

Да и можно ли было убить такую красоту? Это невероятное чудо природы? Олег понимал, что не убив дракона, он не сможет вернуться на Землю: капсулы оснащались двигателями, но единственный источник энергии, достаточно мощный, чтобы вернуть его домой, бился в груди этого изумительного, светоносного существа. И сама природа Олега восставала против даже мимолётнейшей мысли о смерти дракона.

На занятиях им несколько раз говорили о том, что в определённых ситуациях, во время регламентного обслуживания, ловушка может самопроизвольно активироваться и разрушить капсулу, и для этого предусмотрена возможность её аварийного отсоединения. Правда, при этом он потеряет возможность вернуться домой… но что значит жизнь? Его никчёмная жизнь — невысокая плата за возможность спасти высшее существо.

Олег снова открыл меню. «Главные» — «Ловушка» — «Аварийный сброс» — «Подтвердить». Улыбаясь, он кликнул последний пункт.

Несколько секунд ничего не происходило. А потом почти одновременно произошло очень много событий.

Раз — и медная паутина, покрывающая обшивку капсулы изнутри, образовала замкнутый контур, поместив внутренности корабля в клетку Фарадея.

Два — и инертная до поры сферическая сеть, окружающая со всех сторон капсулу, замкнула контур и образовала ещё одну сеть Фарадея, мелкоячеистую и очень прочную.

Три — и газомеханическая лебёдка начала постепенно подтягивать внешнюю сеть к внутренней, буквально раздавливая дракона между двух оболочек.

Четыре — открылся клапан аварийного сброса атмосферы, и менее чем за секунду воздух, находившийся в капсуле, улетучился в открытый космос. Олег не успел ничего осознать, просто его лёгкие вскипели кровавой пеной, живот и грудную клетку раздуло, и только руки и ноги ещё несколько секунд подёргивались, пока наконец не застыли, скованные морозом.

Искусственный интеллект капсулы выждал положенное время, а затем переконфигурировал ловчую сеть в электрический парус, источником энергии для которого стало сердце убитого зверя, и взял курс на утилизационную базу на Марсе.

Инструктора на занятиях говорили правду, только правду, и ничего кроме неприукрашенной правды. Но не всю правду.

Капсулы, поймавшие драконов, действительно возвращались — капсулы, но не люди. Накрепко спелёнатые и сплющенные ловчей фарадеевской сетью, драконы умирали неделями, а самые крупные экземпляры даже и месяцами, и перед смертью сводили запертых в капсулах людей с ума. Не помогали ни предварительные психотренинги, ни нейропрограммирование, ни фиксирование ремнями, ни попытки экстренного введения в кому или даже экспериментальный анабиоз. Люди в приступе бешенства разрушали внутри капсулы всё, до чего могли дотянуться, а потом убивали себя самым мучительным из доступных им способов. В архивах корпорации были отчёты о людях, запихнувших себе в лёгкие кусочки пластиковой обивки, или повесившихся (в невесомости, как бы невероятно это ни звучало) на верёвке, сплетённой из разорванного комбинезона.

А потому, когда планетарные офисы корпорации проверяли кандидатов на пригодность к работе, помимо стандартных критериев (молод, здоров, способен воспринять радиационную нагрузку как минимум в полтора грея и не склонен к опорожнению желудка в условиях невесомости), они также запрашивали семейные связи, графы социальных отношений, переписку в социальных сетях и кредитные статусы. И только если человек не имел живых близких родственников (или, наоборот, имел веские причины исчезнуть без всякого следа), он рекомендовался к участию в проекте.

И всё это, разумеется, держалось в строжайшей тайне.

Но не потому, что обнародование информации как-то повлияло бы на проект. В конце концов, выбора у человечества не было, и при необходимости правительства охотно бы начали отправлять в космос приговорённых преступников. А потому, что капсулы с людьми, знающими слишком много, тоже не возвращались.

Таков был путь человечества к звёздам.

Россия, г. Саратов. Март 2021 г.