Сожалеть о минувшем поздно...

Приграничье

К 1150 году Великий Новгород граничит с пятью странами.

На севере есть две незахваченные области, Турку и Сале, в которых подозрительно копошатся шведы. Прямой военной угрозы нет, но в перспективе захват этих областей шведами приведёт к необходимости защищать обширную границу между Новгородской областью и Варсинайс-Суоми, что существенно ограничит экономическое развитие Новгорода и Ладоги.

На западе Новгород граничит с Литовским княжеством, сильным и независимым государством. На данный момент литовцы заняты войной с не менее сильной Венгрией и остатками Польши, но с исчезновением этих угроз их взор несомненно обратится в мою сторону.

На юге продолжается война с Киевом, который на данный момент не представляет существенной угрозы: потеря трёх областей (из которых две были с замками) существенно ослабила Киев, и хотя они и могут создать мне определённые проблемы, в среднесрочной перспективе они подлежат поглощению.

На юго-востоке вольно раскинулось Владимиро-Суздальское княжество. После заключения мирного договора они меня не беспокоят, хотя и сконцентрировали на границе с Ростовом уже три полных стека. По шкале опасностей они расцениваются как «досадная неприятность»: три стека могут захватить один-два моих близлежащих города, но в долгой игре ресурсы трёх областей истощатся гораздо быстрее, чем моих четырнадцати.

Ну и на самом востоке огромную территорию занимают половецкие степи, надоедающие мне постоянными экспедициями в сторону Ярославля.

Вообще, живу я на удивление мирно: всего две войны с двумя государствами, одно из которых откровенно слабое, а другое присылает гораздо меньше войск, чем могло бы.

Дальние страны

В глобальной политике активную завоевательную политику ведут Византийская империя, держава Хорезм-шахов, Кордовский халифат, Литовское княжество, Священная Римская империя, а также королевства Сицилия и Франция. На данном этапе ни одно из них (кроме Литвы) не представляет для меня угрозы. Королевства Леон и Кастилия, Португалия, Польша, Иерусалимское королевство, а также Республика Генуя наоборот выбились в аутсайдеры, и вряд ли теперь поднимутся. Существенные территориальные потери понесла Киевская Русь — с небольшой моей помощью, хе-хе.

Планы на будущее

Планы просто и незамысловаты:

1. Захватить Турку и Сале на сдачу. В этих областях стоят большие, хотя уже и потрёпанные шведами, гарнизоны мятежников, и в них силён католицизм; перед захватом необходим десант священников, что в свою очередь требует большого транспортного флота.

2. Взять Переяславль и Шарукан. Соваться на запад за Дон пока не хочется, поскольку это создаст плохо обороняемый выступ на границе с Литвой и Венгрией, а вот город Переяславль и крепость Шарукан вполне подлежат захвату. Правда, есть недостатки: дальнейшее движение на юг к выходу к Чёрному морю приведёт к столкновению с Византией, сильнейшей империей мира, и существенно активизирует войну с половцами.

3. Поглотить Владимиро-Суздальское княжество в виде Владимира, Мурома и Наровчата. В принципе, это несложно, но требует захвата ещё и половецкого Булгара с проведением границы по Волге, в противном случае оборона захваченных земель потребует слишком много ресурсов.

Движение в остальных направлениях на данный момент нецелесообразно.

На зиму 1151 года пришлось аж три осады: Чернигова, Рязани и Северска. Все три штурма удалось отбить, хотя и не без потерь. А заезжие купцы донесли вести из дружественной Византии: устав от необходимости платить налоги иностранным правителям, болгары и валахи восстали, подняли оружие и готовятся отомстить за многовековые унижения. Кажется, у Византии ближайшее время найдётся чем заняться. А у меня тем временем налогов внезапно стало собираться в два раза больше чем расходов, так что я смог несколько снизить налоговую нагрузку.

А в лето 1152 года нас совершенно неожиданно выпихнули из Дерпта: кажется, я сильно недооценил приверженность готландцев к шведскому владычеству. Что ж, им же хуже: второй раз пощады уже не будет. Тем более что я, кажется, знаю, откуда растут ушки у этого мятежа: в Пскове и Полоцке обнаружились литовские лазутчики, к Дерпту выдвинулось крупное литовское войско, а в самом замке откуда-то появилось два отряда вежливых литовских всадников… что им, впрочем, не помогло. Александр взял замок штурмом, и на этот раз миндальничать не стал: смерть 3/4 населения быстро сделала жителей мирными и покладистыми. Немногочисленные уцелевшие в этом селении теперь совершенно точно знают, кого следует называть своим законным правителем. Ну а литовские войска, оценив обстановку, перешли границу обратно.

К 1155 году начинается подготовка к вторжению в северные земли: в Турку высажен десант священников, а в Новгороде заложены транспортные корабли. К сожалению, всего лишь заложены: экономический бум внезапно закончился, и даже коррекция налоговой политики не позволила профинансировать все задуманные проекты.

Зимой 1159 года нам пришлось выдержать тяжёлую битву: Киев пошёл на штурм Чернигова сразу двумя армиями, одну из них вёл киевский княжич Стрежислав, вторую — воевода Предислав Трубецкой (причём если смотреть на их звёзды, то реально руководил войсками Предислав, а княжич просто играл роль знамени). Одна из армий с осадными машинами штурмовала стены с одной стороны города, а другая с катапультами методично разбивала стены с другой стороны. А после того, как закончились снаряды, они одновременно пошли на штурм. Руководивший обороной княжич Мстислав глупо погиб в самом начале боя во время неудачной кавалерийской вылазки, в ходе который пытался разрушить вражеские осадные башни, так что воевать пришлось без него. Город в итоге остался за нами, но заплаченная цена получилась весьма велика. И даже выкупа взять не получилось: во вражеской казне не оказалось денег. Пришлось пленных казнить…

Новым княжичем стал Михаил Городецкий, приёмный сын князя Милослава Курского Завоевателя. Не самый удачный выбор, откровенно говоря: народ не примет приёмыша на троне, и в перспективе что-то придётся с этим делать…

Да ещё и шведы высадились близ Турку с армией. Вообще говоря я тоже собирался высаживаться в этом году, но теперь подожду: пусть сначала разберутся между собой, а потом я разобью победителя.

Ха, летом 1160 года мятежники наголову разбили шведов. Что заставило меня задастся вопросом: а я вообще хочу лезть в этот чёртов Турку? Вообще говоря, не очень. Но, ради собственной же безопасности, деваться некуда: оборонять прибрежный Турку проще, чем столичный Новгород. Полководцы получили приказы, и в тому же году Александр Заозерский и Радонег Добринский во главе полутора стеков высадились на землю Варсинайс-Суоми, и практически с марша атаковали вражеские армии. Заслышав о нашей высадке, местные туземцы собрали ополчение: более 6 000 воинов против 1 800 наших солдат. Цимес в том, что ~90% воинов у них оказались крестьянским ополчением. И это превратило сражение в увлекательную игру под названием «догони отряд бегущих крестьян». Не сильно продуктивную, правда: конников в составе моей армии не оказалось, в основном пехота, а вооружённые дружинники бегают медленнее испуганных крестьян. Так что к концу дня мы убили или разогнали всего лишь где-то треть, а сами вымотались донельзя. Пришлось вставать лагерем и посылать за кавалерией — специфика, блин, северной войны. Зато после того, как мы разбили их крестьянские войска, дорога на Турку оказалась совершенно свободно. А поскольку наш шпион открыл ворота, мы не мудрствуя лукаво сразу пошли на штурм, и Турку пал перед нами. Священники двинулись дальше, в Восточную Ботию, подготавливать почву для последующего захвата Сале. Ещё бы избегнуть шведского флота, который порвёт мои неуклюжие ладьи как тузик грелку… подход к самому Сале блокирован этим флотом намертво, так что священникам пришлось высаживаться на мысе, и дальше двигаться уже своим ходом — не знаю уж, пешком, или там на собаках, но в любом случае очень и очень небыстро.

В 1162 году по неофициальным дипломатическим каналам поступило забавное предложение: владимирский княжич Творимир посчитал, что его отец (Великий князь Данислав) глуп, стар и не способен больше управлять своей страной. За убийство старого пердуна обещана награда в 15 000 монет единовременно и вечная дружба наших стран . Что довольно некстати: я как раз пытался женить нашего княжича-регента Михаила на владимирской княжне, но эта попытка — вероятно, с небольшой помощью княжича Творимира — блистательно провалилась. Походу мужик так и помрёт бобылем: даже княжеский титул не делает его завидным женихом… впрочем, оно и неудивительно — он ведь приёмыш.

Летом 1164 года Радонег пошёл на штурм Сале. Обороняли его уже не крестьяне, так что потери были существенно больше, но город всё равно удалось взять, что обезопасило северные рубежи державы и тем самым завершило первый этап моего грандиозного плана.

Зимой 1165 года пришли вести о чуме в осаждённом Чернигове (вот они, последствия антисанитарии), и губернатор Изяслав стал невыездным: а жаль, у меня на него были большие планы… зато пришли добрые вести с юга: Киев начал военные действия против Византийской империи. И это самая радостная новость десятилетия: может, займётся чем-то более полезным, чем осаждать мои города. С Византией, чувствую, мне ещё придётся воевать — но это позже, а пока мы союзники по дипломатии и братья по вере.

А в 1167 году птички принесли вести о войне Хорезма с половцами. Пожалуй, этот день стоит сделать государственным праздником: теперь им тоже будет не до меня. Дружины Чернигова упросили губернатора Изяслава сделать вылазку: он согласился, сочтя, что лучше умереть в бою, пока есть силы, чем захлебнуться в собственном чумном дерьме. И успешно реализовал своё желание, погибнув под стрелами киевских лучников. Вечная слава! К сожалению, избавиться от чумы гораздо сложнее, чем от надоедливых киевлян…

Летом 1168 года достиг совершеннолетия Братонег Заозерский, сын Александра Заозёрского и княжны Всеславы: очень достойный молодой человек, взявший лучшее как от новгородского, так и от литовского народов. Кстати, нашему князю Милославу уже 73 года, и родных сыновей у него нет. Княжичу-регенту Михаилу 53 года, он бездетен и к тому же приёмыш. Это так, мысли вслух.

В зиму 1169 года случилось сразу несколько событий. Во-первых, какая-то ведьма прокляла Радонега, и тому пришлось ехать в Новгород за благословением. Во-вторых, литовцы направили в мои земли кучу своих волхвов: мои убийцы не успевают устраивать им «несчастные случаи». А в-третьих, княжич-регент Михаил обнаружил, что возле Ростова появился какой-то «командир Константин», чинящий разбойничий беспредел, и вознамерился прекратить беспорядки. К сожалению, подкрепления из Москвы запоздали, и Михаил остался один на один с целым войском. Судьба! Чуть позже подошедшие войска разбили разбойников наголову, сожгя все тела и улики, но нашему княжичу-регенту это уже ничем не помогло. Новым княжичем стал Александр Заозерский, сын Стексиса Беспощадного и княжны Матроны. А южная группировка войск, возглавляемая Александром Братонегом и престарелым князем Милославом, начала с боями пробиваться на юг; их цель — Переяславль и Шарукан.

В 1173 году достигли совершеннолетия Радогост Новгородский, прямой потомок князя Давыда сразу по обеим линиям, и княжна Купава Страстная, дочь княжича Александра, ненасытная, обворожительная, одухотворённая, очаровательная, скромная, терпимая, плодовитая… истинная жемчужина державы с десятью сердечками. Есть ли в этом мире мужчина, достойный её? Межамир с Радогостом, конечно, с радостью бы заполучили её в свою постель, но они её откровенно недостойны. Как запасной вариант есть два литовских генерала. И вроде бы достойный погодок-датчанин… что ж, готова ли ты, Купава, совершить длительное морское путешествие в поисках любви? А наш морской флот поможет тебе в этом.

В том же году Братонег взял штурмом Переяславль и сразу, оставив Милослава с Александром устанавливать гражданскую администрацию, ринулся на соединение с войсками, осаждающими Шарукан. До штурма успели построить только таран и две башни, так что пришлось исходить из этого: башни подвели к стенам и пошли на штурм, а когда враги на них отвлеклись, к воротам подошёл таран и выбил их практически без потерь. Ну а затем мы долго-долго рубились, пока не перемололи их в мясной фарш. Битва была долгой, кровавой, и за каждого убитого киевлянина я заплатил жизнями трёх своих воинов, но в конечном итоге Шарукан пал.

И завершилась эпоха уходом в монастырь так и не встретившей своё счастье Радогневы: когда миновал возраст деторождения, эта знатная дева ушла в монастырь, продолжая традицию, связывающую церковь и светскую власть. Пусть она и не принесла пополнения в семью, более достойного пути для осени жизни не найти.

Глава 2   <   К оглавлению   >   Глава 4