Сожалеть о минувшем поздно...

Отпуск в этом году у меня получился трёхкомпонентный. Начался он с Белоруссии, продолжился восхождением на Эльбрус, а завершился поездкой в Севастополь, город с долгой и богатой событиями историей. И поездка выдалась такой же: насыщенной яркими красками, солнцем и событиями. Изначально это было задумкой вида «а не съездить ли…», но с течением времени и по мере отпадения по разным причинам других вариантов, задумка постепенно обретала вещественность, и в итоге воплотилась в жизнь.

Логистика, как всегда, получилась непростой: удобней всего было бы лететь самолётом, но мой большой и тяжёлый походный рюкзак всё несколько усложнял, так что в конце концов я выбрал комбинированный маршрут от РЖД по «единому билету» поезд+автобус. Концепция такова: ты покупаешь билет на поезд от любой станции до Краснодара либо до Анапы, а там пересаживаешься на автобус и дальше уже едешь на нём. Маршрут довольно долгий (в частности, по расписанию от Краснодара до Севастополя автобус должен идти около десяти часов), и места для багажа в автобусе по умолчанию существенно меньше, чем в поезде, зато по дороге можно полюбоваться красотами полуострова, и имеются скидки на хранение вещей в камере хранения на Краснодарском железнодорожном вокзале. Удобно? В теории – да. На практике же…

А на практике эта поездка оживила полузабытые детские воспоминания, когда в начале нулевых родители почти каждый год ультимативно вывозили меня на море – непременно на автобусах (как правило, разваливающихся «икарусах», кто помнит, тот поймёт), в которых было душно, жарко, сиденья откидывались максимум на пятнадцать градусов, и которые непременно ломались не менее одного раза за поездку.

Не знаю, была ли это слепая случайность, или моя тёмная карма, но я искренне порадовался, что выбрал наземный транспорт, а не самолёт. Потому что практически каждое транспортное средство, на котором я ехал, ломалось:

• у «фирменного» поезда, в котором я ехал от Саратова до Москвы, сломался локомотив,
• у «уазика», на котором нас забрасывали на Эльбрус, на полдороге прокололось колесо,
• у автобуса, в котором я ехал от Краснодара до Севастополя, на полпути отвалился генератор, его долго пытались поставить на место, и в конце концов подпёрли какой-то веточкой (из-за этого нам ещё отключили кондиционер – но это уже мелочи),
• у автобуса, в котором я ехал обратно от Севастополя до Краснодара, не открывалась пассажирская дверь, а ещё на полпути внезапно закончилось масло и мы больше часа ждали на трассе, пока его подвезут,
• и наконец, в вагоне поезда, который вёз меня домой, оказались проблемы с проводкой, не работали свет, розетки и туалет, и мы все ходили в соседний вагон.

Но самые яркие впечатления у меня остались даже не от поездки, а от краснодарской камеры хранения: на месте внезапно обнаружилось, что за те две недели, что я был на Эльбрусе, скидка на хранение вещей для пассажиров, оформивших «единый билет», отменилась: без уведомления, без ничего. Просто страничка официального сайта РЖД, на которой о ней говорилось, внезапно поменяла содержание, и если бы не кэш гугла, я бы даже мог подумать, что словил глюк. Не могу сказать, что это было смертельно, но обидно до крайности – и моё мнение о камерах хранения российских железных дорог, и так невысокое после московских приключений, упало куда-то в отрицательные величины. Камеры хранения краснодарского и московского вокзалов – полное говно .

Впрочем, ладно. По крайней мере одна из причин, по которым я в итоге всё-таки предпочёл автобус, принесла мне только положительные эмоции: я проехал по крымскому мосту – единственному мосту в России, имеющему свой персональный сайт . И он действительно великолепен и хорошо спроектирован: к нему примыкают удобные развязки, по краям стоят щиты ветрозащиты, контрольно-пропускные пункты расположены так, чтобы не тормозить основной поток, ну и наконец он просто чертовски красив.

К сожалению, сразу после моста сказка заканчивается: маршрут идёт через Керчь, раньше бывшую глухим медвежьим углом (основной поток туристов и товаров шёл через Перекоп, а собственно Керчь была тупиком), и керченская дорога абсолютно не рассчитана на текущий трафик. Её, конечно, подлатали, но от особенностей проектирования не деться никуда: как раньше на Кавказе, узкая двухполосная дорога километров пятьдесят, наверное, идёт, зажатая между пляжем с одной стороны и частными домами и всякими мелкими гостиницами с другой, и нерегулируемые пешеходные переходы через каждые двести метров превращают её в огромное такое «бутылочное горлышко». После Феодосии трафик несколько рассасывается, но всё равно ползёшь как черепаха.

Справедливости ради стоит отметить, что рядом строится гораздо более современная и удобная четырёхполосная трасса, и когда её введут в строй, проблемы трафика должны исчезнуть. Да и в принципе складывается ощущение, что весь полуостров строится чуть ли не с нуля: за окном регулярно появляются какие-то куски дороги, строящиеся развязки, мосты, переходы. Особенно впечатлила одна из новых ТЭЦ: охрана у ней такая, что иной военный объект позавидовать может .

Город Севастополь

Сам же Севастополь в чём-то похож на Саратов десятилетней давности: такой же микс из новостроек-небоскрёбов и обгорелых развалюшек, стоящих рядом. И общее ощущение какой-то обшарпанности, обветшалости, которая напоминает о детстве, проведённом в хрестоматийных 90-х. Даже у нас в городе уже нет незастроенных пустырей или заброшенных зданий, а здесь – практически на каждом шагу.

Впечатление усиливает большое количество алкоголиков и бомжей на улицах: у нас как-то уже повывели всяких спящих на лавочках тёмных личностей, да и увидеть посреди дня на улице пьяного, собирающего все попутные стены и столбы, можно нечасто. Здесь же они – привычная часть городского пейзажа.

А ещё Севастополь – город очень неровный: не знаю, на скольки холмах он построен, но плоских мест в нём практически нет. В исторической части города ты и вовсе чувствуешь себя на каких-то американских горках: вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз… впечатление усиливается менталитетом маршрутчиков: я уже как-то забыл про дикие маршрутки, обгоняющие всех подряд и задирающие колёса на поворотах, а здесь каждый второй водитель чувствует себя пилотом «Формулы-1». Шарма ситуации придают узкие извилистые улицы и странные трёхсторонние нерегулируемые перекрёстки, на которых не сразу разберёшься, кто и кому должен уступать.

Машин, кстати говоря, в городе очень много; по словам местных – с приходом России открылся вторичный рынок дешёвых подержанных иномарок, и у кого были отложены деньги, все сразу и обзавелись личным транспортом.

Кроме личного транспорта, есть и общественный – уже упомянутые маршрутки, автобусы, троллейбусы (новые – производства Энгельсского троллейбусного завода), причём есть даже действующий междугородний троллейбусный маршрут, и – экзотика! – морской паром «Адмирал Истомин», курсирующий между центром города и Северной стороной. Хотя сам город довольно компактный, в его «тело» врезаются многочисленные длинные заливы и бухты, и порой быстрее и проще прокатиться по морю на таком корабле, чем долго и уныло плестись по городским пробкам.

К слову, украинского в городе не осталось практически ничего; изредка в транспорте можно встретить незакленные надписи на украинском, да где-то проглянет побитая временем украинская реклама. Да оно и не нужно: разницу в украинском и российском подходах прекрасно видно на этих двух фотографиях.

Но хотя прогресс и идёт, и сделано уже многое, ряд моментов до сих пор оставляет желать лучшего. Так, например, хотя Крым теперь и считается частью России, тройка наших мобильных операторов заходить туда боится. И если со связью в роуминге критичных проблем нет, то такое понятие как мобильный интернет отсутствует в принципе: соединение постоянно рвётся, и не получается нормально ничего загрузить. У меня даже яндекс-карты отказались работать. Зато по городу действует «wi-fi оператор» «Севстар»: в самых популярных и исторически значимых местах города развешаны wi-fi роутеры, к которым можно подключиться и серфить с вполне приличной скоростью. Цена удовольствия – всего 50 рублей в месяц; первые три дня подключения бесплатно.

Также на полуострове наблюдаются большие проблемы с безналичной оплатой: если крупные магазины принимают оплату по карте, то мелкие точки (а также почти все музеи за редчайшим исключением) просят только и исключительно наличный расчёт. Иногда попадаются комбинированные варианты: когда в магазине несколько касс, одна из которых позволяет заплатить по карте, а все остальные – только для покупателей с бумажными деньгами.

Зато очень чётко чувствуется, что Севастополь – город военный, и не просто военный, а конкретно военно-морской. Так, например, я совершенно случайно набрёл на бухточку, где рядом с частной яхтой «припаркованы» большие ракетные катера проекта 12411, вооружённые противокорабельными ракетами «Москит» и предназначенные для уничтожения «боевых надводных кораблей противника, десантных и транспортных средств и судов в море, пунктах базирования, морских группировок и их прикрытия, а также для прикрытия своих кораблей и судов от надводных и воздушных угроз».

Хотя основная масса кораблей базируется всё-таки в центральной (Севастопольской) бухте, и примыкающей к ней маленькой Южной бухте. Там можно найти подводные лодки (как действующие, так и лодки-«тренажёры»), боевые корабли, в том числе ракетный крейсер «Москву», флагман Черноморского флота, десантные корабли, а также целую кучу судов обеспечения: танкеры, буксиры, плавучие краны, сухие доки, и в том числе госпитальный корабль «Енисей»: плавучий госпиталь с несколькими специально сконструированными операционными, в которых компенсируется морская качка. Один из самых популярных туристических аттракционов в Севастополе – морская прогулка, когда тебя провозят на катере вдоль военных кораблей (к некоторым подходят совсем близко), и рассказывают кратко их историю. К слову, часть кораблей побывала в боевых походах, некоторые участвовали в операции в Сирии.

Помимо кораблей, в городе очень много памятников – посвящённых, по большей части, всё тем же кораблям и матросам. Самый известный – памятник затопленным кораблям, изображённый на новой 200-рублёвой банкноте. Возведён он был в 1905 году, к 50-летию Первой обороны Севастополя, в ходе которой поперёк фарватера Севастопольской бухты было затоплено семь парусных кораблей (позже их число было увеличено), полностью преградивших англо-французскому флоту доступ в гавань.

Напротив памятника сейчас располагается сквер, а по берегам бухты выстроены многочисленные фешенебельные отели и рестораны, формирующие любопытный контраст между историей и современностью. Рядом на той же набережной располагаются морской музей и дельфинарий.

Ещё один известный памятник находится на мысе Хрустальном, символизируя собой революционное единение солдат и матросов (собственно, он так и называется: «Солдат и Матрос»). Изначально он планировался как часть большой художественной экспозиции (реально большой: высота памятника около 40 метров), но после возведения первой скульптуры разгорелся скандал по поводу «слишком грубых черт лица», плюс к тому же закончились выделенные деньги… и монумент так и остался единственным.

Смотрят солдат с матросом на Северную сторону с её казармами, домами офицеров и верфями.

Говорят, по количеству всяких памятных знаков Севастополь занимает второе место после Санкт-Петербурга, который, в свою очередь, уступает только великому Риму.

Самым посещаемым из всех памятных мест считается музейный комплекс, расположившийся вокруг панорамы «Оборона Севастополя 1854–1855 гг». Говоря о севастопольских музеях, нельзя не упомянуть про некоторые их особенности. Во-первых, во многих музеях нет «свободного» посещения, только в составе экскурсионной группы, и билеты легко могут быть раскуплены на час, или два, или на три вперёд. Сотрудники музея объясняют это техническими ограничениями (к примеру, площадь той же самой панорамы, или комплекса 35-й батареи, невелика, а желающих посетить их – немало). А во-вторых, во многих музеях до сих пор взимают плату за любительскую фото- и видеосъёмку; в связи с этим, ряд фотографий внутренних помещений музеев в этой статье взят из открытых источников – википедии, или непосредственно сайтов музеев.

Панорама «Оборона Севастополя 1854–1855 гг»

Одним из эпизодов Крымской войны 1853-56 годов (напомню, что в этой войне Россия сражалась против коалиции Турции, Великобритании, Франции и королевства Сардинии – современной Италии), была героическая 349-дневная оборона города. Севастополь тогда (как, впрочем, и сейчас) был главной базой Черноморского флота, логистическим и военным центром Крымского полуострова, и страна, контролировавшая Крым, могла претендовать и на контроль над Чёрным морем в целом. В ходе осады войска союзников предприняли шесть массированных бомбардировок города и две попытки штурма.

Оставленный, но несдавшийся Севастополь стал для российского общества символом мужества наших войск, и 50-летняя годовщина обороны широко отмечалась по всей Российской империи. Одним из элементов увековечивания памяти об этих событиях стало создание панорамы – огромной картины (длина полотна – около 115 метров!), размещённой в специально построенном здании на месте бывшего Четвёртого бастиона. Работами руководил художник Ф.А.Рубо, основоположник отечественной школы батальной и панорамной живописи.

В качестве основного сюжета был выбран день отражения штурма Малахова кургана – одной из господствующих городских высот – и Корабельной стороны (6 июня 1855 года). По замыслу художника, картина представляет собой собрание обобщённых сюжетов, самых ярких известных историй мужества и героизма защитников города. На ней увековечены подвиги матроса Кошки («доброе слово и Кошке приятно»), работа сестры милосердия Даши Севастопольской, полевой госпиталь основоположника военной хирургии Николая Ивановича Пирогова, смерть адмирала В.А.Корнилова, и многих других. Картина как бы развивается во времени, от происходящего в тыловой части Малахова кургана, через бои на подступах к нему, и постепенно приближается к кульминации: рукопашной схватке с французскими войсками на батарее Жерве.

То, что сейчас экспонируется в музее, к сожалению, не оригинальная картина, а копия – правда, созданная лучшими художниками Советского Союза. В июне 1942 года во время налёта немецких бомбардировщиков здание панорамы загорелось; из огня удалось спасти 86 фрагментов (примерно 2/3 картины) и погрузить на лидер эсминцев «Ташкент», последний прорвавшийся в порт Севастополя корабль. «Ташкент» смог вырваться из осаждённого города и доставить в Новороссийск свой груз – около 2 000 женщин, детей, раненых, и сохранившиеся фрагменты картины, однако в ходе боя с авиацией противника получил повреждения, и отсеки, в которых хранились фрагменты, оказались затоплены. Полотно было признано не подлежащим реставрации, и после войны было воссоздано заново, по сохранившимся фрагментам, фотографиям и описаниям очевидцев.

Вокруг здания панорамы раскинулся парк, в одной из частей которого воссоздана артиллерийская батарея того времени: в капонирах установлены пушки, стволы которых частично взяты с военных складов, а частично выкопаны при раскопках и реставрационных работах на Малаховом кургане, устроены заслоны из мешков с песком, вырыты пехотные траншеи.

Рядом со зданием панорамы разместились памятник Эдуарду Ивановичу Тотлебену, выдающемуся военному инженеру, возглавлявшему оборону города, чьё фортификационное искусство позволило нашим войскам продержаться почти год против превосходящих сил противника, а также небольшой музей якорей, поднятых со дня моря; часть якорей была утрачена случайно, вероятно во время шторма, а часть попала на дно вместе с потопленными – бурей или вражеской артиллерией – кораблями. Интересно, что якоря представлены разных размеров и самых разных конструкций: с двумя лапами, с тремя, с качающимися захватами, выполненные по типу «кошки», и к каждому прилагается пояснительная табличка, в какой временной промежуток и на кораблях какого государства данный якорь использовался.

Мемориальный комплекс «Сапун-гора»

На границе города (на самом деле, уже за городской чертой) располагается вторая известная севастопольская картина, диорама «Штурм Сапун-горы», перекликающаяся с «панорамой», но рассказывающая уже не об обороне, а о штурме укреплённой Сапун-горы советскими войсками.

Говоря откровенно, каждая кочка в Севастополе может рассказать историю ожесточённых боёв, которые за неё велись. Но даже в условиях такой конкуренции, есть высоты, интенсивность боёв за которые была беспрецедентно высока. Сапун-горой называют 8-километровый отрог Внешней гряды Крымских гор, господствующий над Балаклавской долиной и преграждающий путь к городу с юго-востока. За период немецкой оккупации Севастополя Сапун-гора была превращена в значительно укреплённую оборонительную позицию, ключевой участок обороны 17-й армии Германии. На крутых склонах горы было вырыто от 3 до 4 линий траншей, оборудованы железобетонные укрытия, блиндажи, построены ДОТы и ДЗОТы. Балаклавская долина была превращена в одно огромное минное поле. Однако, благодаря своевременной разведке, длительной артиллерийской подготовке, согласованным действиям авиации, армии и флота, и, как водится, героизму наших войск, этот непреодолимый рубеж был взят штурмом всего за 9 часов силами пяти дивизий 51-й Приморской армии.

По замыслу художника, зритель картины наблюдает восьмой час штурма, битву за последние шаги перед вершиной. Как и в «панораме», художник постарался увековечить самые яркие моменты штурма: комсорг Виталий Комиссаров, поднимающий бойцов на штурм вражеской батареи, пулемётчик Кузьма Москаленко, подавивший огонь четырёх вражеских пулемётов и одним из первых вышедший на гребень Сапун-горы, санинструктор Женя Дерюгина, погибшая от пули снайпера, лейтенант Михаил Дзигунский, закрывающий собой амбразуру вражеского ДОТа, и наконец, безымянные бойцы, водружающие советское знамя на вершину горы. Время на картине – около шести часов вечера, солнце ещё светит по-летнему ярко, но лучи его рассеиваются пеленой дыма, гари и пыли, создавая оранжево-красное освещение.

Интересно, что фигуры людей на переднем плане картины написаны в натуральную величину, без масштабирования, а предметный план диорамы целиком составлен из вещей, найденных в ходе раскопок на Сапун горе. Колючая проволока, бетонные плиты огневых точек, предметы одежды, оружие и снаряжение – всё настоящее.

Первый военно-полевой музей (необычное сочетание слов, но – так и есть) был открыт на вершине Сапун-горы в 1946 году; на первом этаже диорамы есть фотографии этого музея – по сути, обычной выставки вражеской техники под открытым небом, организованной вокруг простенького бетонного памятника павшим воинам. Сейчас же диорама является центром целого мемориального комплекса, включающего в себя Обелиск Славы воинам-освободителям, вечный огонь, несколько мемориальных стен, храм-часовню Святого воина Георгия Победоносца, а также экспозицию боевой техники и вооружения Великой отечественной войны. Помимо стандартных танков, самоходок и трофейной полевой артиллерии, представлена коллекция морских мин, несколько парогазовых торпед, а также торпедный катер проекта 123К («Комсомолец»). На склоне горы восстановлены элементы оборонительных сооружений: траншеи, несколько бетонных блиндажей, барьеры из колючей проволоки, и другие интересные для мальчиков вещи.

Мемориальный комплекс «Малахов курган»

Как господствующая над городом высота (97 метров над уровнем моря), курган как минимум дважды становился местом чрезвычайно кровопролитных боёв. В настоящее время на склонах кургана разбит большой парк, с разбросанными тут и там памятными знаками и маленьким музейчиком героической обороны и освобождения Севастополя, разместившимся в реставрированной оборонительной башне Малахова кургана.

Башня была возведена за несколько месяцев до начала Первой обороны, но в первый же день в ходе бомбардировки города была разрушена практически полностью, и по назначению не использовалась. В 50-е года ХХ века первый этаж башни был восстановлен, а в самой башне организована экспозиция, посвящённая Первой обороне. В музейной коллекции представлены предметы военного быта времён Крымской войны, найденные во время раскопок, обмундирование, награды, гравюры, и многое другое.

Рядом с музеем в качестве памятников установлены две орудийные башни, снятые с эсминца «Бойкий», участвовавшего во Второй обороне Севастополя в 1941-42 годах, и входившие в состав батареи №111/701 под командованием капитан-лейтенанта А.П.Матюхина.

Бронебашенная батарея №35

На окраине Севастополя располагается мемориальный комплекс памяти защитников 35-й бронебашенной батареи. В комплекс входят выставка военной техники под открытым небом, восстановленный участок оборонительных сооружений времён Великой Отечественной войны, несколько памятников и стелл, а также музей, разместившийся в реставрированных сооружениях бывшей батареи. Интересно, что посещение музея бесплатное, но – традиционно для Севастополя – с обязательным экскурсионным обслуживанием. Причём хотя я приехал в 10.30, билеты продавали уже на 15.40, а заканчивает свою работу комплекс в 16.30. Ждать я не стал.

Слово «бронебашенная» в названии означает, что орудия скомпонованы по двое и помещены во вращающуюся бронированную башню, заглублённую под землю; конструкция по сути воспроизводит орудийные башни военных кораблей. Идея создания таких конструкций возникла у российских военных инженеров после русско-японской войны 1904-05 годов, в ходе которой береговая артиллерия сильно страдала от огня дальнобойных орудий японского флота. В Севастополе было решено разместить две таких батареи, по две двухорудийные башни в каждой; первая батарея должна была быть построена в районе мыса Херсонес, вторая – на Северной стороне. К 1917 году на первой батарее были практически закончены бетонные работы, набиты своды, установлены жёсткие барабаны, подкрепления под броню, доставлена и установлена неподвижная броня первой и второй башен. Революция и последовавшая за ней гражданская война внесли свои коррективы в сроки, но к концу 1929 года, усилиями уже советской власти, батарея всё-таки вступила в строй.

По техническим хараткеристикам, батарея могла выдержать:

• три попадания 405-мм морских снарядов в точку бетонных стен, с учетом проникания и откола;
• три попадания авиабомбы по две тонны каждая в точку покрытий или у подошвы вертикальных стен, с учетом проникания, фугасного действия и откола;
• применение отравляющих веществ – газообразных, распыленных, жидких и твердых; помещения батареи были полностью герметичны и позволяли работать без химических костюмов и противогазов.

Батарея была устроена полностью автономной, со своими источниками водоснабжения, пара, электроэнергии, а также с отдельной канализацией. Управление огнём велось с двух (главного и запасного) командных пунктов, удалённых от башен на 300-450 метров. Сообщение между ними производилось по подземным галереям, проложенным в скале на глубине около 20 метров. Четыре 305-мм орудия батареи могли вести стрельбу в круговом секторе (0-360 гр.), то есть как по морским, так и по наземным целям. В пределах досягаемости орудий батаери находилась огромная площадь, на севере до Бахчисарая включительно, а на юге до Симеиза и Байдарских ворот. Личный состав батареи насчитывал 234 человека.

В ходе Второй обороны Севастополя 35-я батарея играла ключевую роль, за время трёх штурмов произведя почти полтысячи залпов и ликвидировав большое количество вражеских орудий, бронетехники и живой силы противника. В помещениях батареи прошло последнее заседание военных советов флота и Приморской армии, на котором было принято решение об оставлении города. Расстрелявшая свой боезапас (последние выстрелы по вражеской пехоте, атаковавшей мыс Фиолент, производились практическими – то есть, по факту, учбеными – снарядами) батарея была взорвана в ночь с 1 на 2 июля 1942 года.

В настоящее время от батареи остались только полузаваленные нижние этажи, в которых размещается музей, да расчищенные от обломков ложа орудийных башен.

Отдельный интерес представляет выставка гражданской и полувоенной техники времён Отечественной войны. В коллекцию входят без преувеличения легендарный ГАЗ-55 («фронтовая неотложка») и ленд-лизный «Виллис».

Разработка ГАЗ-55 началась в конце 1930-х годов, когда полевой опыт показал полную непригодность грузовых автомобилей типа ГАЗ-АА и ЗИС для вывоза с поля боя раненых. У нового автомобиля задняя ось была подвешена на более длинных и мягких удлиннённых рессорах, и четырёх гидроамортизаторах рычажного типа. Мощность четырёхклапанного карбюраторного двигателя составляла 50 л.с., максимальная скорость движения – около 70 км/ч. В салоне автомобиля можно было перевозить либо четырёх лежачих больных на носилках и двух сидящих пассажиров, либо двоих раненых на подвесных носилках и пятерых сидящих на откидных сиденьях. В отличие от упомянутых выше грузовиков, ГАЗ-55 гораздо меньше трясло на ухабистых и разбитых фронтовых дорогах.

К 1942 году конструкция автомобиля сильно упростилась: крылья вместо штамповки выполнялись из гнутого металлического листа, тормоза действовали только на заднюю ось, кроме того, подобно другим фронтовым автомобилям, он оснащался только одной фарой – левой.

Рядом стоит армейский автомобиль повышенной проходимости американского производства Willys MB, в советской армии использовавшийся в основном как командирский автомобиль и как тягач 45-мм противотанковых пушек. Впрочем, конструкция кузова была универсальной и позволяла при необходимости приспособить его для самых разных нужд – перевозки грузов, эвакуации раненых, установки различного военного оборудования. Двигатель мощностью 55 л.с. позволял развивать скорость до 105 км/ч. «Виллис» получил прозвище «автомобильный герой ХХ века», и стал родоначальником марки автомобилей «джип». За всё время было выпущено более 659 000 машин такого типа.

Недалеко от батареи на бывшем пустыре за забором построено что-то вроде учебно-тренировочного полигона: беговые дорожки, тренажёры, муляжи БТРов, а также вполне реальная бронетехника.

Военно-исторический музей Черноморского флота

Севастополь, вместе с Крымом, вошёл в состав Российской империи четверть тысячелетия назад, и практически всё это время выполнял функции главной операционной базы Черноморского флота. История у флота оказалась богатой, насыщенной событиями, и в конце концов было принято решение собрать все сохранившиеся памятники и свидетельства прошедших событий в одном месте, под крышей дома генерала Э.И.Тотлебена, руководителя Первой обороны Севастополя. Первых посетителей музей принял в 1869 году.

Интересно, что хотя деньги на устройство музея собирались по подписке (как сейчас бы сказали – методом краудфаундинга), почти сразу после открытия император Александр II издал указ о передаче Севастопольскому музею имения в деревне Эмир Бердянского уезда Таврической губернии, площадью 1 936 десятин. То есть, финансировался музей как бы из государственных средств, но по принципам самообеспечения.

Функции музея тоже несколько отличались от нынешних. Через пять лет после открытия при музее уже были построены приют для инвалидов, школа на сорок учеников (позже преобразованная в ремесленное училище), церковно-приходская школа на триста учеников, а также школа соломоплетения для девочек (корзины, посуда, лапти, украшения, и всё в таком роде).

В 1895 году специально для нужд музея было построено отдельное здание, в котором музей размещается и посейчас. Вокруг здания устроено что-то вроде выставки под открытым небом; в экспозицию входят пушки XIX века, морские якоря, мины, а также снятые с вооружения крылатые ракеты в ассортименте.

По площади музей небольшой, но довольно насыщенный экспонатами. Большая часть, правда, это портреты адмиралов и капитанов кораблей, фотографии, награды, личные вещи. Но есть также и модели кораблей, и трофейные знамёна и флаги, и элементы каких-то значимых для истории кораблей (к примеру, боцманская дудка с крейсера «Очаков»). Музей охватывает исторический период с начала XVIII века (в коллекции есть одна из первых карт побережья, составленных российскими военными), и примерно по 1960-70 годы XX века.

Дом-музей севастопольского подполья

Отдельного упоминания заслуживает маленький домик, в котором во время немецко-румынской оккупации города 1942-44 года жил руководитель севастопольского сопротивления Василий Дмитриевич Ревякин. Через двадцать лет после освобождения на базе этого домика был образован музей севастопольского подполья.

Экспозиция музея условно разделена на две части: историческую и мемориальную. В историческом зале размещены фотографии, хроника, личные вещи руководителей восстания, страницы из дневников, машинописные и рукописные листовки, предметы одежды.

Расцвет движения сопротивления приходится на лето-осень 1942 года, когда разрозненные группы сопротивления объединились в подпольную коммунистическую организацию, имевшую свой устав, печать, типографию, выпускавшую газету «За Родину»; этому периоду посвящена самая большая часть экспозиции. А завершается выставка хрониками арестов, допросов, расстрелов участников подполья, представлены фотопортреты и предсмертные записки из тюрьмы. Движение было разгромлено в марте-апреле 1944 года, незадолго до освобождения города. Считается, что именно деятельность подполья, снабжавшего верховное командование разведданными, позволило нашим войскам быстро и относительно бескровно (потери осаждающих оказались ниже потерь защитников города) освободить Севастополь.

В мемориальной части экспозиции реконструированы бывшая веранда дома, кухня и жилая комната с подлинными предметами быта. Самыми интересными мне показались тайник в подполе, в котором была укрыта пишущая машинка, и прорытый в курятник подземный лаз.

Сам двор сейчас заасфальтирован, местами выложен плиткой, и от огорода и подворья не осталось и следа, но зато в кирпичных стенах во время реставрации были найдены тайники с оружием и документами, которые тоже можно посмотреть.

Музей расположен на одной из второстепенных улиц частного сектора, не особо посещаем (на двери висит объявление вида «кто хочет в музей, звоните в звонок»), и у него протекает крыша. Но лично мне он показался одним из самых интересных музеев города.

Бронепоезд «Железняков»

Ещё один памятник защитникам города – бронепоезд «Железняков», он же «Броневой поезд №5», в своё время активно участвовавший в обороне Севастополя 1941-42 годов, а сейчас разместившийся недалеко от железнодорожного вокзала. Сейчас он состоит из одного паровоза (аутентичного, но не бронированного, а обычного грузового серии Э, приданного бронепоезду в конце 1941 года для обеспечения большей маневренности на многочисленных подъёмах и спусках севастопольских железнодорожных веток), и одной артиллерийской железнодорожной площадки, в легендарный поезд не входившей, но тоже участвовавшей в войне в составе артиллерийской батареи береговой обороны Черноморского флота в боях под Туапсе.

Поезд непрерывно менял внешний вид и раскраску, в соответствии с типом местности, прятался в узких каньонах и железнодорожных тоннелях, работал по заранее разведанным целям и никогда не задерживался на одном месте надолго. Всего бронепоезд совершил более 140 боевых выходов, за успешность и неуловимость получив у фашистов прозвище «Зелёный призрак».

Закончился боевой путь бронепоезда 27 июня 1942 года, когда группа из более чем 50 немецких бомбардировщиков в несколько заходов обрушила выходы из Троицкого тоннеля, в котором он прятался. Уцелевший личный состав бронепоезда снял оставшееся целым вооружение и занял оборону у ГРЭС.

Выставка космической техники

Кроме военных музеев, мне было интересно также сходить на выставку космической техники. Насколько я понимаю, выставка не местная, а временная, но мне было интересно и понравилось. На информационных стендах рассказывается история советского ракетостроения, воспоминания первых космонавтов и конструкторов, а в витринах экспонируются предметы космического быта, модели лунных станций и марсоходов.

Самыми интересными мне показались разработки космической медицины. На левой фотографии представлены костюмы для экипажа (шьются индивидуально, и после использования выбрасываются). Оранжевые непонятные штуки, лежащие на скафандре слева, это вакуумные шины, применяются при повреждениях конечностей космонавтов в ходе полёта. Синий костюм с резиночками по центру – комплекс аксиального нагружения «Регент», используется для создания осевой нагрузки на скелет космонавта и компенсации недостатка опорной функции. В условиях Земли нашёл применение в лечение больных, перенёсших инсульт, черепно-мозговую травму, страдающих детским церебральным параличом. Там же есть комплекс «Диаслед» (есть на нашем протезном предприятии) и аппаратура для снятия мозговых волн. На правой фотографии представлена медицинская укладка, аналог которой входил в бортовой комплект станции «Мир». Рядом – комплект медикаментов из бортовой аптечки.

И последний севастопольский музей, до которого я добрался, это огромный комплекс Херсонеса Таврического.

Херсонес Таврический

Херсонес Таврический – огромный музейный комплекс под открытым небом, располагающийся в пределах городской черты. Примерно четверть площадей занимают раскопанные сооружения, парк, храм, музейные и административные здания, а всё остальное – заросший выжженной солнцем травой пустырь, всё ещё ждущий своих археологов. Интересно, что вход на территорию комплекса бесплатный, а вот посещение выставок – уже за деньги.

Херсонес – древнегреческий полис, основанный в 424/421 годах до н.э., являвшийся в своё время крупным политическим, культурным и экономическим центром Северного Причерноморья, и единственный из античных полисов, городская жизнь в котором поддерживалась вплоть до конца XIV века. По устройству полис представлял собой типичный город-крепость, окружённый сельскохозяйственными угодьями, на территории которых выращивались злачные и виноград.
Незадолго до Рождества Христова Херсонес попадает в зависимость от Рима и становится форпостом римских войск в Северном Причерноморье; в городе встают на постой римские отряды, в гавани базируются корабли Флавиевого флота. Позже, вместе со всей Римской империей, Херсонес принимает христианство (и место античных театров, храмов, заменяют церкви и часовни), а начиная с IV века ведёт ожесточённую борьбу за выживание, с переменным успехом сопротивляясь нашествиям варваров.

В V веке Херсонес входит в состав выжившей после крушения Рима Византийской империи, и вплоть до XIII века выполняет функции военно-политического форпоста. Мощные оборонительные сооружения неоднократно останавливали врагов; единственная неудача случилась в 988 году, когда киевский князь Владимир после нескольких месяцев осады сумел-таки захватить город. Есть основания полагать, что именно взятие Херсонеса позволило князю Владимиру породниться с византийской царской семьёй, и заключить выгодный для Киевской Руси мирный договор.

В XIII веке хозяевами Причерноморья стали турки-сельджуки, подчинившие себе всю транзитную торговлю, и Херсонес, после распада Византии на составляющие ставший «сильным и незалежным», начал быстро хиреть. В XIV веке, под властью генуэзцев, произошёл небольшой ренессанс, но счастье длилось недолго: в 1399 году темник Едигей предал город огню и мечу, и оправиться от этого Херсонес уже не смог.

Первые археологические раскопки в Херсонесе были проведены в 1827 году, силами любителей древности военно-инженерного общества; в ходе раскопок были открыты три храма. Систематические изыскания (археология в более или менее современном понимании этого слова) начались с конца 1880-х годов силами Императорской Археологической Комиссии, первого (и единственного) государственного ограна Российской империи, чьей задачей были археологические изыскания. Из найденных на месте раскопок предметов был сформирован и первый музей («Склад местных древностей»), ставший прообразом современного музея-заповедника.

Начинается осмотр с открытой экспозиции, своеобразной выставки под открытым небом. В ней представлены сохранившиеся известняковые фрагменты деталей античных храмов, мраморные капители и колонны византийских базилик, копия раннехристианской мозаики, а также каменные предметы повседневного быта: виноградные прессы-давильни, мельничные жернова, глиняная бочка-пифос вместимостью около 200 литров. Здесь также можно увидеть известняковые фрагменты архитектурных деталей античных храмов и построек, постаменты древних статуй, мраморные капители и колонны византийских базилик, и копию раннехристианской мозаики.

Рядом с выставкой находятся развалины древнегреческого театра, впервые возведённого в конце IV начале III века до н.э., и впоследствии неоднократно перестраивавшегося. В частности, римляне построили между скамьями и ареной стенку, позволившую использовать театр для проведения гладиаторских боёв, с распространением христианства (и воспоследовавшему запрету на «языческие обычаи») на месте театра устроили огромную мусорку, а в VI веке и вовсе возвели на развалинах театра христианский крестово-купольный храм.

Пространство между театром и морем занято лабиринтом каменных стен разной степени реставрированности. Как видно на фотографиях, в настоящее время на территории музея-заповедника ведутся масштабные строительные работы; полагаю, делают новый вход, удобный подъезд к нему, парковку, и всё в таком духе.

Из раскопанных объектов, удалось выделить жилые дома, административные здания, а также храмы. На фотографии справа – один из таких храмов, получивший условное название «Трёхапсидный храм с триболонами» (не знаю, что такое «триболоны», но так написано на поясняющей табличке). Возведён храм в первой половине XI века. Два ряда колонн делят внутреннее пространство храма на три нефа; с юго-западной стороны находится нартекс. Стены сложены из известняковых блоков на земляном растворе, и снаружи оштукатурены. Колонны установлены на каменные полы. Расположение колонн и стен асимметрично, и не позволяет разместить традиционный для христианских храмов купол; предполагают, что сооружение было покрыто двускатной черепичной крышей. Центральная апсида была внутри украшена полихромной росписью. В храм вело четыре входа: центральный, два боковых, и «задний» (через нартекс). С севера к храму примыкало кладбище.

Площадь всего сооружения меньше площади моей квартиры. С учётом того, что часть полезной площади храма отводилась под алтарь, всего внутри могли поместиться максимум 15-20 человек.

Собственно, первое, что бросается в глаза, когда ходишь по этим развалинам, это именно их микроскопические размеры. Причём сама постройка может казаться большой, но вот внутренняя полезная площадь её весьма невелика.

Помимо многочисленных храмов, античных и христианских, раскопаны также «дом винодела» (двухэтажная городская усадьба, в которой одновременно жили, давили виноград и хранили в пифосах получившееся вино), «монетный двор» (аналогично совмещало функции жилья, мелкого приусадебного хозяйства и чего-то похожего на кузницу), общественная баня и постоялый двор. Отдельное место занимает общественное водохранилище, построенное между III и VI веками, объёмом около 1 500 кубических метров. На фотографии остатки водохранилища видны в правой части снимка; слева же – многочисленные остатки жилых домов и хозяйственных построек.

Над древним и разрушенным Херсонесом доминирует реконструированный Владимирский кафедральный собор, построенный в месте, в котором – по ряду источников – мог быть крещён князь Владимир. Это самый крупный (высота – 26 метров) собор Севастополя и второй из крупнейших соборов всего Крыма. Рядом с ним находятся частично реконструированные остатки крестоподобной в плане церкви, во время своего существования находившейся на главной площади города.

Античная экспозиция Херсонеса

Античный корпус отражает историю Херсонеса со дня его основания и до распада Римской империи в IV веке и условно делится на две части – два зала.

Первый зал – «исторический», в нём представлены основные памятники духовной и политической культуры. В частности, целый стенд посвящён письменным свидетельствам: судя по всему, эллины и римляне не признавали материала менее долговечного, чем камень, и все юридически важные документы – клятвы, договора, приговоры – стремились запечатлеть на века. На центральной фотографии представлен один из таких документов: присяга гражданина Херсонеса, датируемая концом IV – началом III века до нашей эры. Граждане клялись не нарушать демократии, стойко защищать город, не вести дел с врагами полиса, а также – необычный, но очевидно важный пункт – не вывозить с равнины хлеба и не продавать его в другое место кроме как в Херсонес.

Также в коллекции есть декрет о проксении (особая форма дипломатических отношений, когда гражданин, оказывающий помощь и гостеприимство гражданам другого полиса, мог рассчитывать на ряд привилегий в этом полисе), фрагмент переписки (!) между Херсонесом и наместником Нижней Мезии в связи с попыткой римлян самовольно увеличить долю дохода, поступающего с публичных домов (интересно, как в то время выглядели почтальоны?), фрагмент решения суда, изгоняющий провинившихся граждан из полиса, и многое другое.

Второй зал – «тематический», отражающий основные занятия и сферы деятельности жителей полиса: сельское хозяйство, рыболовство, торговля, ремёсла. Наибольшее впечатление на меня произвела коллекция стеклянной посуды; до этого я думал, что изделия из стекла начали изготавливать гораздо-гораздо позже. В экспозиции также есть известняковое «донышко» от виноградного пресса, коллекция пифосов (глиняных амфор), глиняные светильники, набор разновесов, детские игрушки, монеты, украшения, целый набор предметов женской красоты – от флакончиков с духами и гребней, и до бронзовых зеркал (которые, впрочем, затянуты патиной). Есть даже хирургические инструменты: бронзовые пинцеты, скальпели, иглы.

Выставка очень насыщенная; количество экспонатов в одной витрине легко может достигать сотни.

Византийская экспозиция Херсонеса

Византийская выставка (период с конца IV до конца XIV века) также представлена двумя залами, но экспозиция построена уже по историко-хронологическому принципу: экспонаты разделены на тематические блоки, внутри которых распределение идёт уже по времени использования.

В первом зале раскрываются темы раннесредневекового управления, армейского быта, религии, экономики, сельского хозяйства, ремёсел, градостроительства и архитектуры. Интересно, что в каждом блоке на информационном стенде нарисована схема дома, при раскопках которого найдены экспонаты.

Самый обширный из блоков – религиозный. Кресты находятся буквально повсюду: на домах, на мебели, на одежде, на предметах посуды, картинах… украшения, и те выполнены в форме крестов. Отдельная витрина заполнена предметами византийской церковной утвари – бронзовыми хоросами, лампадофорами, лампадами, кадилами, иконами и крестами, использующимися во время служб. Христианство пронизывало буквально все сферы жизни византийцев. По центру зала возвышаются резные мраморные капители из христианских храмов Херсонеса, по стенам висят стеатитовые иконы со следами позолоты и красок.

Из предметов быта отдельных витрин удостоились профессии каменотёсов, кузнецов, гончаров и стеклодувов. Весьма симпатично смотрится глазурованная керамика, пришедшая на смену античной черно- и краснолаковой посуде.

Во втором зале на первый план выводится тематика союза Руси с Византией; выставлены многочисленные найденные во время раскопок русские артефакты, предметы из воинских погребений. Согласно археологическим данным, существенную часть населения города составляли русские, или по крайней мере русскоязычные, и даже существовал отдельный русский церковный приход.

В одной из витрин выставлены предметы из слоя пожарищ XIII века: спёкшиеся канаты, расплавившиеся бронзовые ножи, потерянные при разграблении города монеты и украшения.

Византийская выставка показалась мне менее насыщенной, по сравнению с античной, и менее интересной.

Балаклава

Недалеко от Севастополя находится Балаклава, то ли пригород, то ли курорт, то ли город-спутник. Транспорта приемлемого я до Балаклавы не нашёл, и решил добраться самостоятельно: взял в прокат велик, и поехал. И сразу хочу сказать, что об этом решении я пожалел почти сразу – но деваться было уже некуда. Дело в том, что Севастополь – город очень холмистый: если ты не едешь вверх, значит, ты едешь вниз. Но как-то так получается, что чаще ты всё-таки едешь вверх, чем вниз, и это физически тяжело. Город южный, город морской, солнце яркое, воздух горячий и влажный. За день я выпил около пяти литров воды и проехал примерно 56 километров; не так уж много, по саратовским меркам, но удивительно выматывающе.

В Балаклаве, не считая изумительно красивой природы, есть две основные достопримечательности: развалины генуэзской крепости на южном берегу Балаклавской бухты, и музей подводных лодок (бывший Объект 825ГТС) на северном.

Генуэзская крепость

Крепость Чембало («Барнабо Грилло», полуразрушенная башня на переднем плане на фотографии – один из её элементов) была возведена в середине XIV века на вершине горы Кастрон; несмотря на выгодное топографическое положение и фортификационные укрепления, крепость неоднократно захватывалась, разрушалась, сжигалась дотла. Сначала ордынцами, затем феодоритами (грекоязычное княжество, располагавшееся в горах Южного Крыма), затем ещё раз феодоритами, и наконец – турками, которые, в отличие от предыдущих владельцев, смогли укрепиться надолго, и использовали крепость как место ссылки провинившихся крымских ханов аж до середины XVIII века.

После присоединения Крыма к Российской империи крепость утратила своё стратегическое значение и пришла в упадок. В настоящее время от крепости остались несколько башен разной степени разрушенности, остатки крепостных стен, террас и валов. Насколько я понимаю, в крепости сейчас ведутся реставрационные работы, но без особого энтузиазма.

Музей подводных лодок

Прямо напротив крепости, под горой, располагается бывший подземный судоремонтный завод, одновременно являвшийся укрытием для стратегических подводных лодок на случай ядерной войны, а сейчас – военно-исторический музей фортификационных сооружений.

И снова, посетить музей «просто так» нельзя, только в составе экскурсии, которых доступно аж два варианта: пешая, по производственным помещениям, и более короткая водная, по подземным каналам.

Музей располагается на площадях бывшего Объекта 825ГТС, секретного подземного сооружения, способного выдержать прямое попадание атомной бомбы мощностью до 100 килотонн. В его состав входили комбинированный подземный водный канал с сухим доком, длина которого составляет 600 метров, цеха для произведения текущего ремонта подводных лодок, склады ГСМ, а также минно-торпедные хранилища. У канала два выхода, один открывался в Балаклавскую бухту, второй – непосредственно в открытое море; оба выхода были закрыты маскировочными сетями, а поверх них были устроены железобетонные навесы с муляжами деревьев и домов. При угрозе ядерного взрыва выходы могли быть перекрыты батапортами (плавучие гидротехнические затворы) массой до 150 тонн каждый. Всего в канале могло укрыться 7 подводных лодок 613 и 633 проектов. Строительство комплекса велось в течение 8 лет, с 1953 по 1961 год, в условиях строжайшей секретности. Примерно с третьего года помимо военных инженеров к строительству привлекли метростроевцев, которые и выполнили все наиболее сложные технические работы по бурению горной породы и взрывным работам.

Пешеходный маршрут начинается с прохода через защитные противоатомные ворота, рассчитанные на противостояние давлению до 60 кгс/кв.см. Конструкция реализована таким образом, чтобы полностью передать энергию взрывной волны на металлическую закладную раму. Максимальный зазор между плоскостями створок и рамы не превышает 2 мм. Ведут ворота в первый экспозиционный зал, в котором можно ознакомиться с историей создания объекта, увидеть, как выглядят взрыватель направленного действия, бур, породопогрузочная машина и другие интересные штуки. Гора Таврос, под (в) которой и построено всё сооружение, состоит из мраморовидного известняка; дробить его отбойным молотком невозможно, посему выборка породы производилась шурфо-взрывным методом. Отработанную породу грузили на баржи и под покровом ночи вывозили в открытое море.

На полу в зале и в коридорах проложены рельсы, по которым курсировали специальные грузовые тележки-электрокары, перевозившие торпеды и мины; на каждом перекрёстке устроены специальные поворотные площадки. В минно-торпедной части велась подготовка парогазовых и перекисно-водородных торпед-носителей (без боевых частей): проверялись системы наведения, электроснабжения, движения торпеды, производилась зарядка аккумуляторных батарей. В центре зала был устроен специальный бассейн с внутренней подсветкой, в котором торпеды проверялись на герметичность; свет помогал выявить все воздушные пузырьки. Интересно, что коридор, ведущий от канала к минно-торпедной части, дугообразно изогнут под углом 30 градусов, а стены его выполнены из особо твёрдого бетона, в который при изготовлении добавляли жидкое стекло. Такая форма коридора позволяет погасить силу ударной волны и до какой-то степени защитить работавших на преддоковой площадке рабочих.

Сухой док представляет собой выгородку в канале. На берегу его сейчас размещается сверхмалая (двухместная) подводная лодка «Тритон-1М», предназначенная для скрытной доставки под водой людей и небольших грузов. Кабина негерметичная, поэтому максимальная глубина погружения невелика: всего 40 метров. Максимальная скорость движения в подводном положении около 6 узлов, максимальная автономность 6 часов, максимальная дальность плавания – 35 морских миль. На самом деле, такие лодки на вооружении Черноморского флота никогда не стояли, и в Балаклаве никогда не появлялись, но это не делает её менее интересной.

Хотя атомного подводного флота на Чёрном море никогда не было, однако на вооружении дизель-электрических подводных лодок стояли торпеды и ракеты и с ядерными боеголовками в том числе. И последний из экспозиционных залов разместился в бывшем хранилище ядерных боеголовок. Это хранилище – что-то типа «бункера в бункере»: в него ведут отдельные укреплённые ворота, реализованные по принципу шлюза: пока открыты внешние двери, внутренние не откроются, и наоборот. Внутри хранилища, кроме собственно складских помещений, имеются отдельные (запирающиеся) комнатки для проведения регламентных работ. Отдельное здесь всё, вплоть до специальных инструментов, с помощью которых производились плановые технические работы – по регламенту, каждые два года для каждого боеприпаса. Общий срок службы боеприпасов составлял 10 лет. На проверку одного изделия уходило 6 часов 50 минут; производственный процесс был крайне строго регламентирован, продуман, и трёхкратно контролировался: начальником расчёта, контролёром и ответственным руководителем работ. Военнослужащие, выполнявшие регламентные работы, получали специальную униформу: хлопчатобумажную куртку и брюки. Для съёма образующегося в процессе работ статического электричества подошвы выдаваемой обуви были прошиты тонкой медной проволокой.

Всего в хранилище находилось шесть видов ядерных боеприпасов для торпед и крылатых ракет, всего – до 63 изделий. Расчётная мощность ядерного заряда для торпеды составляла 20 килотонн, для ракеты-торпеды – 30 килотонн.

После распада СССР все изделия были отправлены на заводы-изготовители и в арсеналы флота Российской Федерации. Сам объект действовал до 1994 года. Позже ценное оборудование было демонтировано и вывезено, а менее ценное – просто разграблено.

В том же зале разместилась экспозиция, посвящённая подводным поисково-спасательным работам: на стендах рассказывается о способах и средствах спасения экипажа подлодки в нештатной ситуации, о методах проведениях подводного поиска, особенностях работ на большой глубине. В отдельной витрине рассказывается о гибели подводного крейсера «Курск» и предлагается почтить память погибших моряков.

На обратной дороге из Балаклавы в Севастополь я сделал крюк и заехал попутно на мыс Фиолент: очень красивую и атмосферную скалу, на который было бы приятно устроить небольшой пикничок и сфотографироваться на фоне морского заката – ну или, если ты любитель военной истории – на фоне сохранившегося с войны ДОТа.

Интересно, что велосипедистов в Севастополе практически нет. За весь день я встретил всего несколько велеров, меньше десятка, и почти все – кроме одного человека на трассе – встретились в Севастополе. Причём по проезжей части не едет никто; в основном народ предпочитает тротуары. А велодорожек в городе я и вовсе не нашёл ни одной.

Пляжи Севастополя

И последнее, о чём бы хотелось рассказать, это пляжи. Хотя Севастополь и является городом-портом и военно-морской базой, всё равно в черте города масса пляжей разной степени забитости, на которых можно лежать, загорать, купаться и просто наслаждаться отдыхом на берегу тёплого и ласкового моря. Пляжи есть практически везде: даже в самом центре города, на набережной, есть так называемый «Хрустальный» пляж; его отличительная особенность – глубина у берега около двух метров. Пляжи есть на территории Херсонеса, 35-й бронебашенной батареи, у подножия мыса Фиолент, и, разумеется, в спальных районах. На каждом официальном пляже есть спасательная вышка и дежурит как минимум один человек. Кроме того, все пляжи, на которых я был, оборудованы бесплатными навесиками и пластмассовыми лежаками. Также есть кафе, души, «бананы», полёты под парашютом, и прочая развлекательная инфрастуктура.

Заключение

Был я в Крыму не так долго, всего несколько дней, но эти дни оказались насыщенными и интересными. Севастополь – хороший город, немного провинциальный, немного военный, солнечный, яркий и интересный. У него есть история, и есть своя атмосфера. И пожалуй, через пару лет, когда в Крыму достроят-таки дорожную транспортную сеть и пустят поезда через железнодорожную часть моста, будет здорово съездить туда на машине. Погулять по горам (возможно, в ходе альпсборов?), спуститься в пещеры (одну из новых пещер обнаружили во время строительства трассы «Таврида»), искупаться в море, полюбоваться архитектурой пещерных городов, оценить продукцию виноградников, и наконец – просто отдохнуть в хорошем месте с хорошими людьми.