Санкт-Петербург: ремонт и реклама
12 октября 2013, 16:23 , , Города и страны , Можно прочесть за 24 минуты
- Архитектура
- Ботанический сад
- Аврора и окрестности
- Памятник Дзержинскому и правительство Санкт-Петербурга
- Артиллерийский музей и Кронверк Петропавловской крепости
- Музей Суворова
- Музей игрушек
- Музэрос
- Музей сновидений Зигмунда Фрейда
- Церкви и монастыри
- Александрово-Невская лавра
- Реки и каналы
- Ладога
- Мемориальный комплекс «дороги жизни»
- Всеволожск
- Кронштадт
- Шлиссельбург
В Санкт-Петербурге я последний раз был ровно три года назад, и за прошедшее время воспоминания потускнели, впечатления сгладились, да и мы сами (город и я) немножечко изменились. И хотя он остался всё таким же строгим, красивым и величественным, в то же время он стал каким-то… менее ухоженным, что ли. Грязноватым и неопрятным.
Вероятно, это впечатление частично обусловлено объёмом городских ремонтных работ — строительные леса, со всех сторон окутывающие здания, закрытые станции метро, полуразобранные эскалаторы, многочисленные знаки «объезд» и «ремонт дороги» на крупных улицах… и множество других мелочей, таких как раскидистые деревья, растущие внутри заброшенных трёхэтажных зданий.
Но даже делая скидку на ремонтные работы, всё равно не получается отвлечься от прочих достопримечательностей местного масштаба, таких как этот симпатичный бомжик, мирно спящий в одном из центральных парков под верной собачьей охраной. Кажется, всеобщий российский бардак оказывает влияние и на культурную столицу нашей родины.
Впрочем, это влияние определённо взаимно. Только в Петербурге я видел столь концептуальные граффити на стенах. А также столь яростную конкуренцию проституток: перед тем, как наклеить свою рекламку на рекламный щит на Невском проспекте (самый центр города!), расклейщик безжалостно сдирает все предыдущие. Судя по всему, кризис добрался и до порноиндустрии, заставляя тружениц постельного фронта бороться за клиента такими вот не совсем джентельменскими методами.
Впрочем, что им ещё остаётся? Штраф за незаконное размещение рекламы 1 000 000 рублей, как информирует нас другая рекламная тумба.
Вообще, социальной рекламы в Санкт-Петербурге на удивление много. Как, впрочем, и не социальной. Хорошо знакомая саратовцам «пьятница», губящая субботу, соседствует с многочисленными объявлениями по продаже квартир, домов и земельных участков. Вообще, по ощущениям, реклама различного жилья занимает никак не меньше половины всех рекламных площадей в городе, а если брать только метро, то пожалуй и три четверти. Неужели спрос на недвижку в Петербурге настолько низок?
Из прочего запомнившегося поразила «аллея сироток» — небольшой переулок на Невском рядом с городским комитетом по здравоохранению, заставленный рекламными стойками с фотографиями и историями детей, брошенных родителями. Их примерно два десятка, стоек-стендов, и каждый — чья-то маленькая жизнь. Одна из немногих российских реализаций социальной рекламы, которая мне действительно понравилась и «зацепила».
Одна из тех вещей, которые мне очень нравятся в городе — архитектура. Даже в спальных районах города очень мало однотипных и похожих друг на друга зданий, почти все они построены по индивидуальным проектам, и при этом гармонируют друг с другом, вместе создавая уникальный облик города в целом. Даже здания откровенно утилитарного назначения, такие как фабрики и заводы, изо всех сил стараются отойти от унылости стандартных фабричных корпусов.
Санкт-петербуржский ботанический сад на меня не произвёл особого впечатления, тем более что теплицы были закрыты, часть основной территории перекопана и заставлена какими-то странными конструкциями (опять ремонт?), а половина табличек у растений нечитаема — расплылись от воды или упали на бок от старости. Он довольно большой, по нему приятно гулять, в нём растёт много красивых растений, но чего-то особенного я в нём не нашёл.
Знаменитый крейсер всё так же стоит на приколе и радует своим видом туристов, организованно подъезжающих к нему целыми автобусами. Кстати, интересно, что почти все организованные группы это японцы, они в городе повсюду: к какому памятнику, музею или историческому зданию ни подойди, рядом обязательно обнаружится кучка-другая японцев, снимающих себя, товарищей и всё вокруг в режиме нон-стоп на фотоаппараты, мобильники и планшеты. Любопытно, что среди японцев много путешествующих инвалидов — в состав почти каждой группы входит коляска с улыбающейся бабулькой или дедулькой и хмурым внуком на заднем плане.
Памятник Дзержинскому и правительство Санкт-Петербурга
Комплекс Смольного дворца украшен государственными флагами и практически стенка-в-стенку соседствует со зданием генерального консульства Великобритании — видимо, чтобы не приходилось далеко ходить в гости. Площадь перед собором вкруговую заставлена машинами сотрудников (хорошо живут «слуги народа», хочу я сказать), а в рядом расположенном парке есть прикольный фонтан-ананас.
Артиллерийский музей и Кронверк Петропавловской крепости
Когда я бываю в Петербурге, то обязательно захожу в Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи. Нет такого мужчины, который бы не испытывал непреодолимую тягу к оружию и прочим опасным игрушкам, и я — не исключение.
Впрочем, помимо традиционных рыцарских доспехов, турнирных мечей (новоделов) и прочих интересных вещей, в музее периодически располагаются различные выставки. Одна из них, в частности, была посвящена последним достижениям науки и техники — своего рода научно-популярная библиотека, много-много терминалов, в картинках и на пальцах показывающих самые сложные современные изобретения. Там был трёхмерный проектор, аппарат, распознающий эмоции, инфракрасный тепловизор, и много других прикольных штучек. А ещё — модель марсохода «Кьюриосити» в масштабе примерно 1:16.
А ещё там был шикарный плакат «Уязвимые и поражаемые места немецкого танка T-VI “Тигр”». На котором показаны все уязвимые точки танка и рассказано, в какие места нужно целиться из пушка, куда лучше и эффективнее всего закинуть гранату, с какой дистанции стрелять из противотанкового ружья… Показаны все уязвимые точки брони с указанием её толщины, отмечены все лючки, смотровые щели и башенки…
«Танкисты» оценят 
.
Музей Суворова основан в 1900 году, к столетней годовщине со дня его смерти полководца, и торжественно открыт четырьмя годами позже, 13 (26) ноября 1904 года, к 175-й годовщине со дня рождения Суворова. Открывал музей непосредственно государь-император Николай II. Стоит отметить, он стал первым мемориальным музеем в России.
Всего в музее пять залов, каждый из которых посвящён какому-то из периодов жизни полководца, от рождения и до смерти. Многие из экспонатов (принадлежавший Суворову сюртук, например) уникальны. А в одном из залов стоит огромный макет поля битвы и раскрашенными вручную солдатиками — если верить табличке, делали его силами клуба исторической реконструкции Санкт-Петербурга в течение четырёх лет.
Рядом с музеем восстанавливают построенную по проекту и на деньги Суворова деревянную церковь.
Довольно любопытное место, посвящённое истории игрушки. Причём не только российской игрушки, но и зарубежной, ручной и фабричной, исторической и футуристической, каменной и деревянной, и даже съедобной — вы знаете, что бывают игрушки из сыра? Про печенье в виде игрушек я уже и не говорю… Есть там и мечта каждого советского ребёнка — полнофункциональная железная дорога.
Есть и современная игрушка, сваренная из обрезков труб, вырезанная из алюминиевых банок из-под пива, автомобильных камер и тому подобных отходов производства: голь на выдумки хитра!
А самый забавный вид игрушки — «живая». Так, например, стрекоза на картинке это самая настоящая стрекоза, пойманная, убитая тонкой иголкой и заботливо высушенная. Лучше всего в качестве игрушек служат насекомые с прочным хитиновым панцирем, типа стрекоз, сверчков, жуков.
«Музэрос» — эротический музей на Лиговском проспекте, недалеко от одноимённой станции метро. Вообще говоря, в Санкт-Петербурге несколько эротических музеев (видимо, популярная тема), но внимания заслуживает только один из них, открытый при крупнейшей в России сети эротических магазинов «Розовый кролик», он самый большой и одновременной самый интересный, и экспонаты в нём подобраны — не побоюсь этого слова — с любовью.
Один из залов посвящён изобретениям древности — от античности до Нового времени. Помимо коллекции искусственных фаллосов различного размера, присутствуют и вот такие механические придумки.
Другой зал посвящён современным средства для удовольствия. И тут одними фаллосами дело не ограничивается, в ход идут самые разнообразные технические и не очень средства — щётки, валики, дрели… интересно, а дрель с перфоратором, или простая?
Впрочем, помимо собственно средств для удовлетворения, в музее представлены и не столь шокирующие экспонаты. Солонки, абажуры, вазы для цветов, рамки для фотографий, пресс-папье… это уже не пошлость, это — искусство! Особенно мило смотрится «Поварская книга для одиноких возлюбленных» — признайтесь, все ведь помнят серию жвачек «Love is…» 
Ну а самый интересный зал, без сомнения, это зал скульптур. В виде восковых экспонатов представлены как сексуальные герои мифов (такие как Геракл или козлоногий сатир), так и современные мемы, вроде грудастой русской красавицы (ну-ка, кто навскидку определит, какого размера лифчик она носит?)
Также в музее есть видеозал с удобными диванчиками для поцелуев и экранами, на которых идёт красивая классическая эротика, и читальный зал — по сути, те же диванчики, только можно притвориться, что ты просто читаешь книгу. Ну и уютный туалет для тех, кому стало совсем невмоготу. В такие музеи по одному ведь не ходят, верно?
И раз уж мы вспомнили о Фрейде…
Музей сновидений Зигмунда Фрейда
Оказывается, на базе Санкт-Петербуржского государственного социально-экономического факультета функционирует музей сновидений Зигмунда Фрейда. В отличие от традиционных музеев, в нём совсем нет никаких связанных с ним экспонатов — ни писем, ни вещей, ни даже банального фаллоимитатора. Зато в нём есть атмосфера. Полумрак, особая рассеянная подсветка, разнопреломляющее стекло и нестандартное многорядное расположение картин в витринах создают очень интересный эффект: по трём его небольшим залам действительно ходишь как будто во сне, как будто не наяву. Всё так же размыто, чтобы рассмотреть предмет целиком надо к нему приблизиться, и ни одну из строк нельзя прочитать, не сдвинувшись с места. Не стесняюсь признаться, что этим меня музей просто-напросто поразил и очаровал.
Впрочем, перейдём от греховного к возвышенному.
Церкви и монастыри
Их не так много, как в Москве (в которой, кажется, каждое второе здание в старом городе — церковь), но всё равно они попадаются на каждом шагу. Монастыри соседствуют с соборами, церкви с часовнями, а колокольни костёлов конкурируют с минаретами мусульманских церквей.
Интересно, что все они — действующие, а некоторые даже умудряются брать плату за вход (ну или как минимум за право прикоснуться и лобызнуть какую-нибудь икону). «Свечи, принесённые из дому, недействительны!» — гласит объявление на стекле одной церковной лавки.
Мусульманская церковь — совсем рядом с Петропавловской крепостью. Огромная, богато украшенная, доминирующая над рукотворным городским ландшафтом. Нет, Россия, конечно, многоконфессиональная страна, но уродовать исторический центр города ради политкорректности, имхо — слегка перебор.
Со своими некрополями. Интересная задумка, между прочим — сортировать покойников по веку захоронения. Для умерших в XVIII веке одна загородка, для умерших в веке XIX — другая, билетики предъявлять не забываем, пожалуйста. Только похороненные в XX веке лежат свободно на территории прихрамового парка, и доступ к ним тоже свободный. Содержание могилок, кстати, оставляет желать лучшего — из всей лавры ухоженным кажется только киоск с церковной литературой.
Кажется, пробки добрались и до водной глади: во всяком случае, совсем нередка ситуация, когда одному большому катеру приходится тормозить и пропускать другой. Интересно, права на управление водной техникой продаются так же, как и на управление обычной, или всё-таки сдаются как должно? Впрочем, аварий с участием катеров и лодок я вроде не видел.
Маленькое море с пресной водой, на которое петербуржцы выбираются отдыхать в выходные и будни. Тем более что погода благоприятствует — жарко, солнечно, и почти без ветра. Замки из песка и водные мотоциклы в комплекте.
Говорить про него особенно нечего: Ладога это практически наш городской пляж в начале лета, песчаный, в меру грязный, до отказа заполненный купающимися детьми и взрослыми, разве что противоположного берега не видно. Причём пляж очень мелкий: в том месте, где я был, можно идти по дну до самых буйков, хотя где-то на горизонте регулярно проплывают весьма приличных размеров баржи и контейнеровозы.
Мемориальный комплекс «дороги жизни»
А пока едешь к озеру, по обочинам сплошь и рядом встречаются памятники так называемой «дороги жизни» — единственной транспортной магистрали, по которой в годы войны в осаждённый город поступали продукты, боеприпасы, оружие.
В числе памятников и мемориальных комплексов есть комплекс «Разорванное кольца» — две бронзовые полуарки, символизирующие прорыв блокады. А ещё на 10-м километре «Дороги жизни» (район Румболовской горы) на постаменте стоит памятник «полуторке» — безотказной рабочей лошадке войны. Памятник сделан из бронзы в натуральную величину, и выполнен настолько тщательно, что даже стоя вплотную и видя деревянные волокна на досках кузова и кабины и протектор на шинах, не веришь, что это бронза. Только потрогав и постучав по нему, ощутив характерную фактуру металла, окончательно убеждаешься в его материале.
Также рядом с дорогой есть кладбище, точнее даже маленький некрополь, целый мемориальный комплекс. Помним погибших в концлагерях, помним ушедших на фронт и не вернувшихся, помним жертв Чернобыля, и многих, многих других. Никто не забыт, и ничто не забыто.
Отдельно хочется сказать про город Всеволожск — один из пригородных (40 минут на электричке до Финляндского вокзала) городов-спутников. Вроде как бы и недалеко от «второй столицы», а с другой стороны — природа, воздух, и нет такого ощущения торопливости и насыщенности событиями, как в городе. Городочек маленький и, как бы сказать, «спальный». Много деревьев, зелени, новостроя. Не то чтобы деревенская жизнь, но близко.
Из архитектурных памятников самого города в основном запомнилось Приютино — бывшая усадьба первого директора Публичной библиотеки, президента Академии художеств А. Н. Оленина, одна из немногих сохранившихся до наших дней усадеб первой половины XIX века под Петербургом. Усадьба немного неухоженная, но это только придаёт её дополнительный шарм. Система прудов, маленьких речек, ручьёв и запруд, старый, но ещё крепко стоящий лодочный ангар, лес и ощущение свежести… я мог бы гулять в ней вечность.
В сам дом-музей я не попал (понедельник — санитарный день), так что просто гулял по усадьбе и окрестностям.
Колыбель русского флота, город-порт, расположенный на острове Котлин. Историю свою ведёт с 1703 года, когда около острова был возведён первый форт, контролирующий подступы к Санкт-Петербургу. И вся его история так или иначе связана с флотом: в нём располагались (и располагаются до сих пор) морская школа, главный морской собор России, центральный военно-морской музей, кронштадтский морской судоремонтный завод, дом офицеров и матросский дом, а также много других значимых для русского моряка зданий и организаций.
Город достаточно небольшой (чуть меньше 50 000 жителей), зелёный и красивый — несмотря на стандартную «советскую» застройку. И по сути, представляет собой цельный туристический комплекс — не потому, что так задуман, но потому, что каждое второе здание — собор, арсенал или музей, а на каждом первом жилом здании висит мемориальная табличка.
Начинается Кронштадт, без сомнений, с центральной Якорной площади, на которой расположен Морской собор. Собственно говоря, это маленький мемориально-религиозный комплекс: с одного края площади стоит сам собор, с другого — памятник адмиралу Макарову, а в центре расположен монумент с вечным огнём. И если о вечном огне сказать особо нечего, а заслуги адмирала Макарова всем известны, то про Морской собор стоит рассказать чуть подробнее.
Ему всего лишь чуть больше ста лет (впервые открыт в 1913 году и капитально отреставрирован в 2013), и это самый большой и красивый собор России. Изнутри он производит ещё более сильное впечатление, чем снаружи, со своим огромным «воздушным» куполом и богатым внутренним убранством. А на стенах внутри висят мемориальные доски с именами павших в боях и от несчастных случаев матросов и офицеров с 1865 года.
А продолжается километрами причалов, набережных, сухих и не только доков. Самые интересные из зданий это, безусловно, здание Кронштадтского судоремонтного завода (в настоящее время занимается выпуском и ремонтом турбин), с сохранившимся перед ним кусочком «чугунной мостовой». Эта самая мостовая сделана из литых чугунных плиток, плотно подогнанных друг к другу и, судя по их внешнему состоянию, куда более долговечных, чем наш российский асфальт. Раньше все улицы Кронштадта были покрыты такой мостовой, но в годы войны почти все плитки переплавили на пули и снаряды для артиллерии.
Кронштадт до сих пор остаётся достаточно крупным морским портом и даже более того — действующей военно-морской базой, так что на рейде соседствуют друг с другом судно для исследования Арктики и нечто разведывательно-военное, ощерившееся антеннами и локаторами.
За триста лет стратегически важный морской залив был окружён целой серией морских фортов, контролировавших абсолютно все морские подступы к городу. Каждый форт представляет из себя маленький островок, на котором впритык (т.е. без свободного берегового пространства) построена крепость с толстыми стенами, казематами, и установленными на них артиллерийскими орудиями. В их числе есть «Чумной форт» (форт «Александр I»), в начале ХХ-го века использовавшийся как лаборатория по изучению чумы (кстати, любопытно — после Революции бактериологические образцы были вывезены в Саратов, и на их базе создан до сих пор функционирующий институт «Микроб»), форт «Великий князь Константин», на котором тестировались первые установки для морской радиосвязи, форт «Кроншлот», рядом с которым во время Крымской войны было установлено первое в мире морское минное заграждение, и другие.
Последний раз по своему прямому назначению форты использовались во время Великой Отечественной войны. В 1950-х, 1960-х годах все они были разоружены, а впоследствии разграблены (так, например, система внутренней связи любого форта была построена на основе медного кабеля, примерно по полторы-две тонны меди на форт).
От причала Кронштадта проводятся морские экскурсионные прогулки с высадкой на один из фортов.
Говоря о Кронштадте, нельзя не упомянуть и о музее истории Кронштадта. Собственно, его даже можно назвать музеем военно-морской истории — ведь Кронштадт неразрывно связан с морем и кораблями, а особенно — военными кораблями.
Впрочем, на самом деле собственно военных экспонатов там не так много, по большей части в витринах лежат предметы из истории города (как, например, стеклянный шприц с деревянным поршнем из кронштадтского военно-морского госпиталя), а также экспонаты, поднятые с морского дна. Балтика и Ладога испокон веков были весьма оживлёнными в плане торгового судоходства; соответственно, шансы найти на морском дне что-нибудь интересное, затонувшее веке этак в двенадцатом, весьма высоки. А в местах естественного скопления кораблей (устье Невы, например) эти шансы повышаются многократно.
Ну а рядом с музеем расположена выставка Кронштадтского международного экологического фестиваль искусств. Выставка работ, сделанных из металлолома, пластмассы, пенопласта, разрезанных автомобильных шин и автомобильного же корда, а также других выброшенных на свалку вещей.
И второй город-комплекс, город-памятник и город-красавчик — Шлиссельбург, известный прежде всего своей крепостью, ладожским каналом и судоремонтным заводом.
Староладожский канал был заложен в 1719 году, когда увеличившийся товарооборот с Европой потребовал более безопасных и удобных водных путей. В то время это был крупнейший (длина канала 117 километров!) искусственный канал в Европе. Интересно, что строительство велось в два этапа — сначала прорыли собственно сам канал, а на следующий год в экстренном порядке возвели систему шлюзов, выравнивающих уровень воды в канале и Ладожском озере. После открытия Новоладожского канала, Староладожский был заброшен и в настоящее время почти полностью зарос и заилился. Смотрится довольно живописно, надо сказать.
Город сам по себе симпатичный и довольно зелёный. Есть всё-таки определённое очарование в маленьких городках, пусть даже расположенных рядом с большими — в них совершенно другой ритм жизни. А ещё в нём имеются своеобразные градостроительные традиции — найдите десять отличий между дизайном деревянного дома дореволюционной постройки и современным малосемейным.
Свою историю город ведёт аж с 1323 года, когда на острове Орешек одним из новгородских князей была заложена одноимённая крепость. Геостратегическое положение крепости позволяло полностью контролировать всю торговлю по северному морскому пути, и одновременно делало её первой и самой важной военной целью в любой войне. Так, например, в 1352 году сгоревшая после очередной осады деревянная крепость была заменена на каменную, а с 1612 по 1702 год Орешек, переименованный в Нотебург, и вовсе находился под властью шведов.
Крепость занимает всю полезную площадь острова. До нашего времени сохранились пять башен (включая одну недавно отреставрированную). Раньше крепостные стены уходили непосредственно в воду, но со временем река нанесла к ним ил, и теперь крепость окружена симпатичным пляжиком. Интересно, что в 14-15 веках, помимо военной функции, крепость исполняла ещё и функцию поста пограничного контроля: по её территории протекал микроканальчик, а в стенах были проделаны проходы, закрывающиеся опускающимися решётками. И чтобы пройти таможенный контроль, ладьи должны были заплывать непосредственно на территорию крепости.
Сейчас, как и полтысячелетия назад, попасть в крепость можно только по воде: от маленькой набережной (рядом с которой из воды торчит мачта какой-то затонувшей лодки о_О) на катере до крепостной пристани. Пять минут поездки на катере стоят 200 рублей в один конец; всего катеров курсирует два, на каждый влезает 12—15 человек народу. Раньше я думал, что такие расценки присущи только вокзальным таксистам.
Каждый час от главных ворот отправляется экскурсия, к которой можно присоединиться и послушать про историю крепости, прогуляться по галереям и заглянуть в казематы и подвальные и полуподвальные помещения главных башен.
Начиная с XVIII века крепость постепенно теряла своё военное значение, и в конце концов стала своего рода элитной тюрьмой для политических заключённых. В ней томились члены царской семьи, опальные фавориты, народовольца и декабристы. В 1907 году она превратилась в каторжный централ для заключённых особо строгого режима, а в 1928 году — закономерно преобразовалась в «Музей Революции».
Как видно на фотографиях (взятых с этого сайта, условия содержания были весьма спартанскими. Шконка, столик, крюк на стене. Интересно, что тюремных корпусов в крепости два: Старый корпус, построенный в 1798 году как «Секретный дом» — в его застенках томились Вильгельм Кюхельбекер, Иван Пущин, малолетний Иоанн Антонович и другие известные личности, и Новый корпус, сырой и холодный, в котором томился брат Владимира Ильича Ленина.
Интересно, что, согласно официальным документам, за всё время существования тюрьмы из неё не было ни одного побега.
Самыми тяжёлыми для крепости оказались годы Великой Отечественной войны. В 1941—43 гг. небольшой гарнизон стойко держал оборону в течение 500 дней, и так и не сдал крепость врагу. Именно благодаря героизму защитников крепости существовала знаменитая «Дорога жизни», по которой в осаждённый Санкт-Петербург (тогда ещё Ленинград) доставлялись продовольствие и боеприпасы.
9 мая 1985 года на территории церкви был открыт мемориальный комплекс защитникам крепости. Было решено не восстанавливать разрушенное, а оставить всё как есть, сохранить таким образом память о том, что было.
Интересно, что церковь — действующая: несколько раз в год, на основные церковные праздники, из города специально приезжает священник и стоит службу.
Там же можно прочитать и клятву, которую давали защитники крепости:
Мы, бойцы крепости Орешек, клянемся защищать её до последнего.
Никто из нас при любых обстоятельствах не покинет её.
Увольняются с острова: на время — больные и раненые, навсегда — погибшие.
Будем стоять здесь до конца.
Подвиг этих людей нельзя забывать. Спасибо им за мужество и храбрость.
Заключение
Санкт-Петербург — прекрасный город. В нём сложно жить (о, эти знаменитые питерские дожди, идущие со всех сторон, когда вода не сверху капает, а, сука, мелкодисперсно плавает вокруг тебя!), но очень приятно приезжать отдыхать.
Спасибо Кассии с Лео за приют, Антохе за настолочные вечера (и утра, и дни тоже), а Ксюшке — за неиссякаемый позитив! =)
