Сожалеть о минувшем поздно...

Разберёмся с терминами

В социологии (да и не только в социологии) есть понятие напряжённых систем. Это такие системы, которые на первый взгляд кажутся стабильными, но на самом деле вся их внутренняя структура находится в очень неустойчивом равновесии. И при малейшем воздействии со стороны может очень быстро, практически моментально, перестроиться в другую, более устойчивую систему.

Понятие напряжённой системы проще всего объяснить в наглядном физическом эксперименте с перенасыщенным солевым раствором, который каждый может выполнить в домашних условиях.

Перенасыщенным называют раствор, в котором при заданной температуре растворили слишком много вещества. Дело в том, что при определённой температуре в определённом объёме жидкости может быть растворено строго определённое количество вещества.

Если растворить в стакане горячей воды максимально возможное количество соли (досыпать соль в раствор до тех пор, пока она не перестанет растворяться), а потом охладить стакан до комнатной температуры, мы получим перенасыщенный солевой раствор. Соль в воде ещё растворена, но её слишком много, больше, чем вода в качестве растворителя может удержать при данной температуре. И если бросить в стакан затравку (например, кристаллик соли, хотя в качестве затравки может выступать любой предмет), то на поверхности этой затравки моментально начнут образовываться маленькие кристаллики соли. И процесс будет продолжаться до тех пор, пока вся «лишняя» соль не осядет на поверхности затравки, и система не вернётся в стабильное равновесное состояние.

Необходимая историческая справка

В последнее время политически-общественная жизнь России очень напоминала такой перенасыщенный раствор соли. В котором в качестве соли выступало раздражение от не оправдавшихся ожиданий.

Революции не происходят в богатых странах, не происходят он и в очень бедных странах. Богатых всё устраивает, и им совершенно не хочется что-то менять. А очень бедные привыкли к своей бедности и даже не знают, что могут жить лучше.

Революции происходят в тех странах, в которых начинались, но затем по каким-то причинам прекратились (или обратились вспять) рост и развитие — экономическое, политическое, социальное. В тех странах, в которых людей сначала поманили морковкой и ожиданием светлого будущего, а затем убрали или — того хуже! — демонстративно эту морковку съели.

Что-то подобное произошло и в России.

Когда Владимир Владимирович Путин пришёл во власть в качестве президента, он полностью отвечал социальным и политическим запросам общества. Россия уже пережила распад Советского Союза, голодные постперестроечные годы, бедность и дефицит, и последовавшее за ними изобилие, когда можно было купить всё — были бы деньги. И на заре его первого президентства общество заключило с ним негласный общественный договор: оно отказалось от участия в политике в обмен на стабильность и кусок хлеба, на восстановление уважения среди западных стран, уважения к самим себе.

Владимир Владимирович железной рукой стянул разваливающуюся на куски страну, построил «вертикаль власти», открыл границы и, в общем-то, выполнил свою часть сделки: модернизировал общество до того состояния, когда каждый имеет свой кусок хлеба. Но, вкусив всей полноты власти, он успокоился и остановился. И тогда «вертикаль» начала оборачиваться торжеством бюрократии и кумовством во власти, централизованная экономическая политика — отсутствием у регионов стимулов к развитию, приватизация и «невидимая рука рынка» — тотальной деградацией промышленности и сельского хозяйства.

Благодаря обильной реке нефтяных денег многие дыры удавалось закрывать. Да и чиновники «старой школы», оставшиеся ещё со времён Советского Союза, не давали системе развалиться окончательно. Но никто не вечен, и люди имеют тенденцию со временем уходить на пенсию или вообще умирать. Ну а вакантные места, разумеется, занимают сыны, зятья, племянницы и другие родственники — некомпетентные, но зато свои. Закономерно рассматривающие государство как источник личных доходов, а любой выросший «без разрешения» бизнес как место кормления или просто как свой актив, который можно в любой момент рейдерски захватить, обанкротить, продать, а на вырученные деньги купить симпатичный особнячок в каком-нибудь Туманном Альбионе.

И в конечном итоге где-то к концу второго срока Путина система начала давать сбои. Денег ещё хватало, что-то ещё делалось, но всё чаще и чаще приходилось прибегать к методам «ручного управления».

В этот момент к власти пришёл Дмитрий Анатольевич Медведев. Он с самого начала позиционировался как преемник Путина, ввёл в обиход два новых слова — «модернизация» и «инновация», и даже начал продвигать какие-то реформы — заглохшие или неудавшиеся, разумеется.

Примерно в это же время Владимир Владимирович, видимо, начал понимать, что построенная им система работает как-то не так, как нужно. Об этом, в частности, говорит разработка разрекламированных национальных проектов — то ли костылей, то ли заменителей неработающих министерств. С точки зрения здравого смысла, это абсурд: зачем создавать две, три и больше структур, занимающихся одним и тем же?

А потом грянул кризис 2008 года, из которого Россия выбралась с наибольшими потерями среди стран G8 и G20. И пришло осознание, что что-то как-то жить становится всё лучше и лучше (по телевизору), а в реальности — всё хуже и хуже (хлеб дорожает быстрее, чем растёт зарплата).

А тут ещё начал активно разрушаться доставшийся нам в наследство от СССР интеллектуальный и материальный фонд, выработавший все мыслимые и немислимые сроки эксплуатации. Начали падать оставшиеся без технического обслуживания самолёты, ломаться оставшиеся без квалифицированного персонала и ремонта насосные и энергостанции, портиться оставшиеся без регулярного полноценного ремонта дороги, разваливаться десятилетиями не ремонтирующиеся дома, и так далее, и тому подобное, продолжать можно до бесконечности: какую область жизни ни возьми, она со временем деградирует всё больше и больше. Начали падать космические ракеты — за этот год, кстати, упали 5 ракет из 35 запусков, это примерно 14%.

А самое главное, на фоне продолжающегося мирового кризиса начали кончаться ресурсы. Кончились заводы, которые можно было уничтожать и распродавать, и потихоньку стали иссякать нефтяные деньги, которые можно было брать и делить (делить между своими, естественно, но и до народа «просачивалась» определённая доля). И что с этим делать, наша компрадорская буржуазия, умеющая только осваивать и перераспределять, абсолютно не знает и знать не хочет, и вообще предпочитает тактику страуса: если о проблеме не говорить, то её как бы и не существует.

Что получилось в итоге?

В конечном итоге у нас в России сложилась довольно своеобразная, в чём-то даже революционная ситуация: верхи по-старому не могут, а низы уже сыты по горло и по-старому не хотят.

И претензия у народа к власти, в общем-то, по большому счёту одна: некомпетентность. Ужасающая некомпетентность, касающаяся абсолютно всех сфер жизни. Тут и борьба с лесными пожарами в «фотошопе», и назначение виноватых в крушении «Булгарии», и явный провал «приоритетных национальных проектов», и сознательное разрушение систем бесплатного образования, здравоохранения, социальных служб, и ювенальная юстиция, рассматривающая в качестве источника дохода самое святое — семью и детей, и многое, многое другое.

Население пока ещё не голодает — у большинства людей есть какая-никакая работа, есть кусок хлеба и крыша над головой. Это «сытый бунт», если его можно так назвать. Но это бунт. Народ просит и требует от власти справедливости, ответственности за свои поступки, действий, а не только слов и пустых обещаний.

Народ просит и требует перемен.

И тут в систему внесли затравку

Система стала напряжённой, и кристаллизация новых ожиданий, новых лидеров и новых запросов стала всего лишь делом времени.

Предполагалось, что затравкой, дестабилизирующим систему фактором, станет снижение мировых цен на углеводороды, следующие им массовые увольнения, гиперинфляция, коллапс систем социального обслуживания, и, как следствие, выход огромных масс людей на улицу. Возможно, по сценарию революций в Египте и Ливии, возможно, по другому сценарию, не суть важно: если напряжение есть, рано или поздно оно выплеснется наружу. И предполагалось, что это произойдёт в 2012, 2013, 2014 году, когда денег станет действительно не хватать на самое необходимое, а не только на новые машины или айфоны.

Однако, как показали события последних трёх недель, система оказалась гораздо более напряжённой, чем можно было ожидать: недовольство населения оказалось значительно выше ожиданий, а некомпетентность власти стала очевидна даже тем, кто был ей абсолютно лоялен. Если даже высокопоставленные члены «Единой России» голосовали на выборах за другие партии, система определённо требует изменений.

О том, как и почему случилось «восстание лайков», рассказывается в следующей статье цикла: О политизации, митингах и хомячках.

Попытка представить возможные варианты развития событий представлена в третьей и завершающей статье цикла: Что год грядущий нам готовит?.